— Я в полном порядке! — объявила она громко, поскольку была в лифте одна.
Поправив упавшие на лицо волосы, Миранда заметила, что руки у нее дрожат. И как будто бы блестят.
Только дотронувшись до лица и обнаружив сбегающие по щекам слезы, молодая женщина поняла, что она далеко не в порядке.
Спустя два месяца Джанни сидел со своей семьей на благотворительном вечере, но мысли его были далеко отсюда, о чем уже не раз сказала ему мать.
— Джанни, ты что, не собираешься участвовать в аукционе? — укоризненно спросила она своего старшего сына.
— Следующую вещь я хотел бы купить.
— Тогда называй сумму, — скороговоркой подсказала сестра, локтем подталкивая хихикающую младшую сестренку. — Давай скорее, иначе ты упустишь лот!
Джанни назвал сумму, надеясь, что она достаточно высока. Потрясенный вздох, пронесшийся по залу, подтвердил это. Все зааплодировали. Когда же они перестанут хлопать?
Взглянув на сцену, Джанни вскочил на ноги. Краска сошла с его лица. Тело прошил электрический разряд. Он выругался достаточно громко, чтобы ближайшие соседи услышали его и перестали хлопать. Джанни сделал шаг к сцене, не осознавая, что он хочет подняться на нее. Только спустя несколько секунд он понял, что женщина, стоящая там, — не Миранда.
У нее было лицо Миранды, тело Миранды, но это была не она.
— Я пошутила, Джанни, — сказала его сестра Белла, когда он снова сел за столик. — Откуда мне было знать, что он назовет цену, достаточную, чтобы купить дом? — начала оправдываться она под укоризненным взглядом матери.
— Не волнуйся, Белла, — произнес отец, похлопывая ее по руке. — Ведь это ради благотворительности. Ты немного перестарался, приятель, — обратился он к сыну.
— Что? — спросил Джанни, все еще переваривая случившееся.
Миранда что-то говорила о своей сестре, но забыла упомянуть, что они близняшки.
— Увидел кого-то знакомого, Джанни?
Он открыто встретил задумчивый взгляд матери и честно ответил:
— Нет.
Женщина с лицом Миранды не была Мирандой. Хотя бы потому, что, глядя на нее, он не испытал желания поцеловать ее, тогда как одного взгляда на Миранду было достаточно, чтобы его кровь воспламенилась.
— Привлекательная девушка, — произнесла Наталия не слишком убежденно.
Джанни покачал головой и поправил мать:
— Не привлекательная, а красивая.
— Куда ты?
— Я совершил огромную ошибку и собираюсь ее исправить.
На Джанни снизошло спокойствие, которого он был лишен все эти недели. Словно при виде этого лица с его глаз спала пелена, исчезла жалкая иллюзия самообмана.
Миранда, понял он, была права. Он был трусом, идиотом. Он выстроил вокруг себя каменную стену после того, как его отвергла Сэм. Джанни стремился избежать чувств, избежать боли и лишил себя возможности любить. Честно говоря, сейчас он страдал и мучился гораздо сильнее, чем в тот день, когда Сэм бросила его с ребенком на руках.