Натали почувствовала, как ею овладевает любопытство.
— Завтра я весь день работаю из дома. Нужно разработать дизайн для новой коллекции. Обычно я делаю это дома, потому что в студии меня слишком часто прерывают.
— Хорошо, — сказал он. — Прослежу, чтобы доставку сделали пораньше.
— Может, хоть намекнешь мне?
— Мне пора идти. Я позвоню завтра вечером. Чао.
Он сбросил звонок, не дав ей возможности ответить.
В дверь позвонили в девять пятнадцать. Натали открыла и увидела курьера с маленькой сумкой-переноской для домашних животных в одной руке и с планшеткой с бумагами — в другой.
— Мисс Армитаж? — уточнил он с сияющей улыбкой. — У меня для вас доставка. Вы не могли бы расписаться вот здесь? — Курьер вручил ей планшетку с ручкой на веревочке.
После секундного колебания Натали расписалась.
— Что это? — спросила она, глядя на переноску со смесью восторга и ужаса.
— Это щенок, — сказал курьер, вручая ей переноску. — Надеюсь, вам понравится.
Натали закрыла за ним дверь. Переноска качалась: маленькое существо внутри ерзало и радостно тявкало.
— Богом клянусь, я тебя убью, Анжело Белландини! — пригрозила Натали, ставя переноску на пол.
Через дырки для воздуха она разглядела пару блестящих темных глаз, и ее сердце немедленно растаяло. Она торопливо расстегнула замок.
— Ах ты, милашка! — воскликнула она, когда навстречу вылетел пушистый черный комок, восторженно тявкая и размахивая маленьким загнутым хвостом.
Натали подхватила щенка на руки, и он немедленно принялся лизать ее в лицо с трогательным энтузиазмом.
— Перестань! — сказала она, хихикая от ощущения шершавого язычка на щеках. — Хватит, хватит, маленькое чудовище. Что я буду с тобой делать?
Щенок тихонько гавкнул и вопросительно посмотрел на нее, склонив голову набок. В круглых глазах светились любовь и обожание.
Инстинкт заботы о слабом и маленьком накатил на Натали с такой силой, что едва не сбил ее с ног. Она прижала малыша к груди и немедленно, безнадежно в него влюбилась.
Анжело проверил разницу во времени, прежде чем звонить. День у него был отвратительный. Совещания пошли не так, как ему хотелось. Ему трудно было сосредоточиться на деле. Он мог думать только о том, как скучает по Натали.
Никогда раньше бизнес не казался таким скучным. Анжело не знал, как так получилось, но за прошедшую неделю ведение бизнеса перестало быть таким уж важным по сравнению с тем, чтобы делать Натали счастливой. Он хотел увидеть ее улыбку. Хотел услышать ее смех. Хотел смотреть, как она наслаждается жизнью. До сих пор она явно не получала от жизни удовольствия, и это Анжело хотел изменить. Но Натали так стремилась себя наказывать… Он до сих пор не отказался от мысли поговорить с ее родителями. Как она может по-настоящему освободиться от вины, если они не признают свою ответственность за трагическую смерть сына?