– Блинчики завалялись у меня, – с волнением облизнула пересохшие губы Люба. – Я сбегаю, принесу, только… вы мне сначала погадайте.
И она решительно сунула старушке свою рабочую ладонь, чуть не свернув чашку с кипятком.
– Ой ты боже мой… – пробормотала старушка, но чай не бросила. – Ты сначала за блинами сгоняй. Я тут подожду. А то… С голодухи-то я тебе такого наговорю. Одна невезуха переть станет. Оно тебе надо?
Люба даже не стала спорить. Она мгновенно кинулась к дверям, и через секунду Коровины видели, как в окне мелькает ее цветастый сарафан.
– Чего у вас случилось-то? – улучила момент Мария Адамовна и обратилась к Петру. – Неужели трудно было бабе угодить?
– Тык… я же… чего, одну бабу увидел и сразу ей угождать должен? – искренне недоумевал мужчина. – Вы сами мне обещали – покажете полдеревни! А я еще никого, кроме этой Любы, и не видал! Мне ж надо… присмотреться, прицениться, подумать…
– Ты на себя в зеркало-то глядел?! – непонятно отчего вдруг взвился Михаил Иванович. – Прицениться ему надо! И вообще! На кой леший вы его приволокли?!
– Миша! – спицей вытянулась баба Нюра. – Не хулигань! Чего это ты… язык-то распустил? Машенька правильно все делает! Пусть эта Люба… Пусть себе найдет мужика и… успокоится уже! У нас с тобой будет свое хозяйство, и нам вот эти всякие лишние бабы… – грозно сверкнула она глазами и, заметив, с каким интересом слушает ее гостья, кивнула старушке. – А вы кушайте, кушайте…
– Так чего у вас кушать-то? Стол пустой. Только чай и налили… – проворчала та. – А вообще… интересно у вас здесь. Нескучно.
– У нас, между прочим, отпуск, – вздернула подбородок Мария Адамовна. – Мы не скучать сюда приехали. А вам бы я настойчиво предложила отправляться к… этой… как ее…
– К Анне Тихоновне, – подсказал Михаил Иванович.
– Вот-вот, – кивнула Мария Адамовна. – И поспешили бы, вечер уже.
– А давай я тебе погадаю, – вдруг блеснули глаза у старушки. – Я тебе такое…
– Нет уж, спасибо! – скривилась госпожа Коровина. – Когда я куплю себе новое платье, я и сама знаю. Да и вон она, ваша клиентка, с блинами несется.
Еще не все заметили Любу, но после этих слов среди присутствующих наметилось некоторое оживление. Петр отошел подальше от двери и заранее насупил брови, Элеонора Юрьевна придвинулась ближе к мужу и тоже приготовилась к битве, Иван Михайлович подсел поближе к столу и даже потер руки, по лицу Михаила Ивановича расползлась неуместная улыбка, а Мария Адамовна тяжко вздохнула: она-то рассчитывала, что сегодня с этой склочной соседкой уже не придется свидеться.
– А вот и я, – влетела в кухню Люба Индюшкина. – С блинами. Давайте гадать!