Я сажусь на кровать, съедаю еще бутерброд, задремываю с новыми фотографиями над головой, просыпаюсь, слыша, что Лоран все еще играет, и засыпаю снова.
Мы с тобой поменялись ролями, раньше ты никогда не просыпала, говорит Номи, на дворе День Всех Святых, она только что громко постучала мне в окно, я вскочила, со слипающимися глазами открыла раму, почему не позвонила? Я звонила, говорит Номи, но ты, судя по всему, не слышала, я быстро надеваю брюки, пуловер, открываю дверь, пальцами приглаживаю волосы, мы с Номи обнимаемся, ну, заходи же, и садимся на кухне, вот, это мама прислала, она лезет в сумку, маринованные огурцы, колбаса с перцем, сало с чесноком, лапша, акациевый мед, маковый и творожный штрудель, все остальное я отказалась брать, а мама сдалась, только когда я ей сказала, что все равно скоро снова тебя навещу, как живешь-то? – спрашивает Номи. Язык у меня еще не проснулся, отвечаю я, а кофе кончился, подожди, я умоюсь, и посидим где-нибудь в кафе, хоть за углом, о’кей?
«Эль Зак», так называется кафе, держат его испанцы, супружеская пара с тремя детьми; мы с Номи входим, взглядом ищем свободные места, усаживаемся, заказываем два двойных эспрессо, рассматриваем обстановку, мебель, наши взгляды притягивает кофеварка, ручки, не автомат! Тут же определяем, хорошая ли вентиляция, что написано в меню и на карте вин, а ты видела, сколько стоит капучино? – да, на пятьдесят раппов[97] дороже, чем у нас; и, конечно, оцениваем, вкусный ли кофе, и если вкусный, то кто поставщик – погружаемся в мир, который давно уже стал для нас общим, – ну что, проснулась? – спрашивает Номи, когда мы, выпив кофе, расплачиваемся, да! Мы встаем, помахав на прощание супругам, и, выйдя за дверь, задерживаемся на секунду, посмотреть часы работы, рабочий день у них длинный, переглядываемся мы, арендная плата наверняка огромная! Мы с Номи переходим Вестштрассе, разглядываем витрину стекольщика, цокаем языком, как рискованно расположен хрупкий товар, хозяин, видно, был прежде канатоходцем, говорю я, и мы идем дальше, я показываю Номи все, что уже успела открыть в окрестностях; прекрасный детский сад, антикварную лавку на Идаплац, которую держит скупой на слова, но любезный чех, лавку биопродуктов, в которой есть все, хотя она совсем крошечная, в цветочной лавке на Берташтрассе покупаем букет осенних цветов, идем дальше, вверх по Берташтрассе, я показываю направо, на школу Эмтлер, где во время выборов устанавливают урны для голосования, Номи на мгновение замедляет шаг, поднимает взгляд на ноябрьское небо, голубой ноябрьский день, говорит она, какая чудесная неожиданность, мы идем дальше, проходим мимо японских вишен, сворачиваем направо, на Гольдбруннерштрассе, еще несколько шагов, и мы на месте.