– Да, – упрямо заявила я, – не верю, что Сергеевич отравился едой. И в инфаркт не верю. Его убили, но доказательств пока нет.
Василий тяжко вздохнул:
– Я очень старался помочь, честно. Но начальство мне холку мылит все утро.
– Хочешь дело закрыть? – вскинула я глаза на капитана.
– Не могу я иначе, оснований нет. Полкан меня просто порвет, если дело не будет закрыто до конца месяца.
– Да, времени немного осталось.
– Твой знакомый из Тарасова не разжился информацией?
– Не звонил пока. Понимаешь, это сообщество – нечто вроде закрытого клуба. Думаю, Вадим Петрович наводит справки очень осторожно, не торопясь. А ты не пытался пробить по своим каналам, чем закончилась история с поддельной картиной?
– Пробовал через искусствоведов, которые обычно проводят экспертизы. Для точности им нужно название картины или имя художника.
– Там дата есть.
– Да, я тоже на нее ориентировался. Был примерно в это время нашумевший скандальчик с картиной одного известного мастера. Собирался ее приобрести местный денежный мешок, из новых. Но, не будь дураком, сначала обратился за консультацией к человеку всесторонне образованному и порядочному.
– Холодову?
– Похоже, что так. Тот засомневался в подлинности «шедевра», хотя другие специалисты уверяли, что старикан осторожничает. Но против авторитетного мнения не попрешь, и денежный мешок оплатил экспертизу, – Василий сделал многозначительную паузу.
– Ну а дальше?
– Вот тут самое интересное. Мнения экспертов сначала тоже разделились. Но после различных тестов и исследований, даже радиоуглеродный анализ пошел в ход, пришли к выводу, что картина – очень хорошая копия. Но не современная, конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Владелец сам об этом не подозревал. Картина находилась в его семье много лет. Досталась ему то ли от деда, то ли от прадеда, не важно. Так что если кого-то и обманули…
– То достаточно давно.
– Да, владелец заявил что-то типа: «Пусть картина не стоит больших денег, зато память о предках». Взял полотно – и был таков, всем своим видом демонстрируя, что ни на кого не в претензии.
Мы с Вероникой переглянулись.
– Да, – заметил наше разочарование капитан, – так что здесь нет мотива.
– Василий, подожди немного, пожалуйста, – взмолилась я.
– Я-то могу, только чего? – сердито буркнул капитан. – Выволочки от начальства?
– Вась, вот честно скажи, что тебе сыщицкое чутье говорит?
– Говорит, – хмыкнул тот, – да оно кричит!
– Что?
– Что несдобровать мне! А все из-за природной доброты и мягкости! Я тут делаю глупости, глядя в ваши прекрасные глаза, а потом вы упорхнете, как и появились, внезапно, а мне достанутся тычки и затрещины, плюс неприятности!