– Умный ты, Леха. Тебе не в охрану надо было идти, а в академию наук.
– Может, еще пойду.
Леха, в отличие от Тараса, тяготел к интеллектуальной деятельности. Работу у Прозориных считал временной и надеялся исправить свое положение.
– Держи карман шире, – возразил Тарас. – Делать хозяину нечего, кроме как лекарства изобретать. У него и без того денег куры не клюют. С жиру он бесится, вот что. И жена его тоже с жиру бесится. Нам их не понять. Они инопланетяне, блин!
– По-моему, ты загнул. Прозорин – нормальный мужик. Ты ему завидуешь, небось? Сам бы хотел в таком доме жить, деньжищами ворочать, лошадей разводить? А вынужден на хозяина пахать. С утра до вечера, с вечера до утра одно и то же.
Тарас вспылил. Его можно было упрекнуть в лени, в невежестве, в цинизме, но только не в зависти. Он не на шутку разозлился, хотел уйти, но Леха схватил его за рукав, удержал.
– Не психуй! Я не то имел в виду. Ты, видать, парень с запросами.
Тарас рывком высвободился, хотел уйти, но остыл. В сущности, Леха прав. Ему не по вкусу жизнь, которую он ведет, но и напрягаться, что-либо менять слишком хлопотно.
– Ладно, проехали, – буркнул он. – Ну их к черту, запросы. От этого только голова болит. Как складывается, так и живем. Верно? Восточная мудрость советует плыть по течению. Так что ты там болтал про рыжебородого?
– Видел его в окне.
– И куда он потом делся?
– Исчез.
– Это все?
– Тебе мало? – ухмыльнулся Леха. – Тогда вот еще. Ты в дом к хозяевам часто заходишь?
– Только по необходимости. А что?
– Голосов никаких не слышал? Вздохов там… стонов.
– Каких стонов? – смутился Тарас.
– Не любовных. Совсем других! Протяжных… и зловещих. От которых дух перехватывает и волосы шевелятся.
Леха взъерошил свою шевелюру и скорчил жуткую гримасу.
– Ты нарочно придумываешь? Дуришь меня? – обиделся напарник.
– Фома ты неверующий. Думаешь, я вру? Меня иногда жуть берет, но я молчу. Не хочу, чтобы меня считали чокнутым.
– Оттого ты в пансионат зачастил?
– Представь себе! Там хоть оттянуться можно, выпить, потанцевать с девочками. На нашей работе можно на корню засохнуть. Что мы с тобой видим? Дежурство, телик, сон, опять дежурство. Знаешь, как это называется? Моральная деградация.
Тарас машинально кивнул.
– Может, у тебя глюки начались? От этой… типа деградации.
– Больше ничего не скажу, – надулся Леха. – Я знал, что этим кончится.
С тех пор Тарас, прогуливаясь вокруг хозяйского дома, – что входило в его обязанности, – начал поглядывать в окна. Не появится ли в одном из них человек с рыжей бородой?..
Сегодня, после отъезда Прозорина, он по обыкновению решил сделать обход и так задумался, что чуть не налетел на Федора. Ученый «монах», как окрестили его охранники, недовольно посторонился и буркнул: