Вот, наверное, почему у него такая грамотная речь. Когда он беседовал со мной, в голосе его не было даже налета протяжного корнуоллского акцента. Однако я заметил, что местный выговор тут же возвращается к нему, стоит ему заговорить со здешними жителями.
Мы плыли, и он частенько прерывал разговор, чтобы показать мне любопытные отрезки береговой линии — устье Чертовой Сковородки с ее великолепной каменной аркой, Пиастровую Нору. Эта пещера снаружи не очень впечатляла, но рыбак рассказал, что приезжие университетские студенты обследовали ее на пятьсот ярдов вглубь.
— Причем большую часть пути им пришлось проделать вплавь, толкая перед собой жестянки из-под печенья с горящими на них свечами,— добавил он.
— А далеко ли можно проникнуть туда на лодке? — спросил я, подумывая о том, что мне предоставляется возможность изучить различные каменные формации. Геология была одним из моих увлечений. Рыбак ответил небрежно:
— Да нет, не очень далеко.
Мы прибыли в Черч-Коув, и я сказал:
— Надо бы нам с вами как-нибудь выбраться за макрелью.
— Когда угодно, сэр,— ответил он, стаскивая меня на спине на берег.— Здесь всякий знает, где меня найти.
— А кого же мне спрашивать? — поинтересовался я.
— Большого Логана,— сказал он, отталкивая лодку и взбираясь на борт.— Меня все так зовут.
— В честь скалы Логана? — с усмешкой спросил я.
Он серьезно посмотрел на меня и кивнул.
— Именно так, сэр. В честь скалы Логана.
Я не виделся с ним после этого целую неделю. Вернувшись в коттедж, я нашел поджидавшее меня письмо от моего редактора. Отзывать он меня не отзывал, но просил сделать ряд материалов о том, как международное положение сказывается в стране.
После ужина ко мне зашел Керрис. Он знал, что письмо было из моей газеты, и решил выяснить, уезжаю я или остаюсь.
Я объяснил, что к чему, и сказал, что меня, возможно, не будет две-три ночи — все зависело оттого, сколь далеко в глубинку придется забираться в поисках материала.
— Кстати, вы знаете Большого Логана из Кэджуита? — спросил я.
— Конечно, а что?
— Сегодня он подбросил меня из Кэджуита на своей лодке. Приятный парень, правда?
— Хороший собеседник, — ответил Керрис.— Именно собеседник.— Он взглянул на меня, и искушение посплетничать оказалось ему не по силам: — А вообще-то он непутевый. Не стоит вот этой тарелки,— Керрис покачал головой.— А ведь родом-то из хорошей семьи. Мать его была настоящей леди и жила в одном из поместий в Хелфорде.
— А отец? — спросил я.
— Этот наш, рыбак из Кэджуита.
И тут до меня дошло, почему его прозвали Логаном. Многое в его сложном характере объяснилось.