Ван Хеллен навалился на Николая сверху, вжимая его лицом в хрусткое крошево из сломанных ветвей и похожих на кремниевые чешуйки листьев.
Впереди раздался приглушенный хлопок, и внезапно взъярилось белое, ослепительное пламя. Жар волной прокатился над самыми головами; Доминик ощутил, как изодранная куртка начинает съеживаться на спине, но ствол поваленного дерева все же укрыл их от близкого разрыва термической гранаты.
— Там скафандры… — Ван Хеллен изогнулся, освободив Николая. — Ползи!
Астафьев не смог ослушаться. В хриплом голосе Доминика клокотала нечеловеческая ярость, не оставляя места для «но», — это был приказ, и Николай, минуту назад готовый распрощаться с жизнью, подчинился, пополз, хватаясь руками за выпирающие, узловатые корни Чужих деревьев, подтягивая наполовину парализованное тело, пока не увидел зарубку, указывающую место, где они спрятали скафандры.
Сзади вновь ударил ИПК.
…
Ван Хеллен вытащил его.
Память Николая сохранила лишь смутные, полубредовые обрывки воспоминаний об их трудном пути через зону разгерметизированных отсеков до первого шлюза, за которым начинался человеческий сектор.
По-настоящему он пришел в себя спустя месяц, уже после ампутации ноги.
В обширном отсеке, громко именуемом «госпиталь», царствовала автоматика. Тишину помещения нарушали лишь вздохи работающих механизмов да тонкий писк контрольных сигналов, глаза неприятно резал стерилизующий ультрафиолет специальных ламп.
Раньше, до ранения, Николай никогда не заходил сюда — не было нужды, да и побаивался, и вот теперь он оказался в полном одиночестве, наедине с таинственными машинами, сохранившимися в разрушительных столкновениях прошлого.
После Внешней Атаки и единственно полномасштабного сражения людей и ксенобиан, которое привело к трагическим последствиям для обеих сторон, выжившие стали с недоверием относиться к уцелевшим машинам. Здесь возникал парадокс — жизнь без участия автоматики была попросту немыслима, но в то же время никто не следил за кибернетическими устройствами — их предпочитали воспринимать как данность, нечто сосуществующее параллельно…
И все же полностью проигнорировать компьютеры, связанные с системами жизнеобеспечения, не могли ни люди, ни ксенобиане…
…Он то проваливался в короткий сон, то вновь просыпался, быстро утомляясь от бодрствования, — такое состояние длилось долго, никто не заходил к нему, но иначе и не могло быть: медицинские отсеки пользовались дурной славой, здоровых людей автоматика попросту игнорировала, а раненые или больные либо вообще не возвращались отсюда, либо хранили молчание, не в силах объяснить, что с ними проделывали таинственные машины.