— Вблизи только трупы, а дальше не поймешь — пыль мешает.
— Пыль — это плохо. Это значит, что ворота закрыты и вентиляции никакой.
Затрещав помехами, в кармане Барнаби ожила рация.
— Внимание, всем, кто слышит! Чемодан у меня! Говорит восьмой — чемодан у меня!
— Где ты находишься, восьмой?
Джек толкнул Барнаби под больной локоть, он узнал голос ноль первого.
— Я возле ворот, но они закрыты! Повторяю, они закрыты…
Последняя фраза потонула в грохоте автоматных очередей.
— Давай, Рон! Мы должны пробиться! — сказал Джек и, выглянув в коридор, пошел вперед, припадая на раненую ногу.
Оставался последний поворот. За ним был туннель, который вел к воротам, но сейчас там снова стреляли.
Короткими очередями били те, кто оставался у ворот, и длинными расточительно поливали с противоположного конца коридора охранники.
Пули так часто щелкали по стенам, что нечего было и думать о том, чтобы подобраться к воротам.
— Их там человек пятнадцать, Джек, — сказал Барнаби, ориентируясь по шуму боя. — Сейчас, когда этот парень затихнет, рви вперед, а я буду прикрывать…
И действительно, через полминуты редкий огонь оборонявшихся прекратился, охранники тоже перестали стрелять.
— Давай, — скомандовал Барнаби и, высунувшись из-за угла, открыл огонь вдоль правой стены. Джек помчался вперед вдоль левой.
Еще несколько прыжков — и он вжался в нишу ворот как раз за мгновение до того, как у Барнаби вышли патроны.
Охранники в отместку принялись стрелять в Джека. К счастью, они не были хорошими стрелками, а потому он имел шанс выбраться.
Вначале Джек опасался, что его забросают гранатами, однако вскоре понял, что этого не случится — охранники боялись повредить чемоданчик. Теперь Джек видел его очень отчетливо — лежавший на спине боец окровавленными руками прижимал к себе этот драгоценный груз.
Как только Барнаби перезарядил «SFAT» и начал беспокоить охранников короткими очередями, Джек потянулся к чемоданчику. Неожиданно державший его боец открыл глаза и уставился на Джека затуманенным взглядом, силясь определить, кто перед ним — свой или чужой.
Видимо, шлем и амуниция показались ему знакомыми. Раненый облегченно вздохнул и отпустил чемоданчик.
— Скажи… чтобы все… уходили… — прохрипел он.
— Конечно, скажу, — пообещал Джек, забирая драгоценный груз.
— Не забудь… тридцать второе шоссе… потом поворот… авиабаза «Эвелин»… заброшенная полоса… самолет ждет…
— Я все сделаю, товарищ… Все сделаю… — пообещал Джек.
Раненый вздохнул еще раз, потом вздрогнул, его лицо разгладилось. Он ушел с мыслью, что выполнил свой долг.
— Эй, вы там — сдавайтесь! Все равно вам не уйти! — стали кричать охранники, но как-то не слишком уверенно. — Двери вам не взломать, слышите?