— «Джозеф». Так, на закуску.
— Иду.
Работая секретарем на телефоне с мизерной зарплатой, Джо, конечно, не могла бы позволить себе все те шикарные шмотки, которые она носит каждый день, но, к счастью, у нее очень богатые родители, которые без колебаний дают ей деньги на пополнение гардероба. Мы все могли бы ее за это ненавидеть, если бы она не была такой милой. Более того, она платит за такси.
— Я заплачу на обратном пути, — говорю я, чувствуя себя слегка виноватой, когда она кладет свой кошелечек от «Луи Виттон» в сумочку «Гуччи».
— Как хочешь, — отвечает она, быстро шагая по улице, на которой я раньше никогда не была, — что-то вроде маленькой Бонд-стрит на севере Лондона.
— Как ты узнала об этом месте? — спрашиваю я.
Мне хочется зайти чуть ли не в каждый магазин, мимо которого мы проходим.
— Мои родители живут недалеко, — говорит она, — я тут всю жизнь провела. Гораздо проще, чем ездить в центр города.
Стоит нам войти в первый же бутик, как продавщица говорит:
— Привет, Джо! Как дела?
И я тут же понимаю, что Джо, вероятно, их постоянная клиентка.
В следующем магазине я наблюдаю, как Джо с видом эксперта снимает вещи с вешалок и, уверенно улыбаясь, кидает их продавщице. Я пристраиваюсь на стульчике около примерочной и даю ей советы, хотя, по правде говоря, на ней любая вещь сидит великолепно, ведь она такая высокая и худенькая.
Потом мы идем в «Джозеф», где происходит неприятный случай: продавщица осматривает меня с ног до головы и, видимо, решает, что я не заслуживаю даже приветствия, поэтому задирает нос и продолжает давать указания другим продавщицам. Я готова провалиться сквозь землю.
— Ты даже не посмотришь? — спрашивает Джо.
Я пожимаю плечами и неохотно рассматриваю наряды, но мне все равно. Я понимаю, что мне больше некуда так наряжаться, — какой смысл покупать эту «сказочную» шифоновую блузку или «фантастические» виниловые штаны? Ведь, пока я с Ником, они мне точно не пригодятся.
— Ты сама на себя не похожа, — говорит Джо, доставая из кошелька золотую кредитную карту и расплачиваясь за целую ropy одежды в оберточной бумаге. — Что происходит?
Я снова пожимаю плечами и думаю: может, объяснить ей? Но потом решаю ничего не говорить, потому что точно знаю, что ответит Джо. Она насмешливо фыркнет и скажет, что наряжаться надо не ради мужчин, а ради себя, и вообще, какого черта я делаю с человеком, которому не нравится то же самое, что и мне? Она не поймет.
— У меня просто сейчас туговато с деньгами. — Я знаю, что, услышав это, Джо ничего не сможет возразить и почувствует себя слегка виноватой, оттого что родители дают ей так много денег. Она кивает и меняет тему.