- Бросьте суетиться, - недовольно проворчала она. - Если вы хотите посидеть и попить виски - ради Бога. Но если вы хотите ублажить женщину, то ну вас к дьяволу.
- Это не мое дело - излечивать вас от тоски по вашим мужчинам. Я работаю из чисто собственного интереса.
Она не поверила мне, но подумала, и раздумья принесли ей пользу.
- Если не считать вашего предложения поехать куда-то поесть, - сказала она, - вы говорите дело. Если вы готовы следовать за бутылкой виски, куда она поведет, сидите и не трепыхайтесь.
Она допила свой стакан, посигналила бармену, и мы заказали ещё по виски со льдом, только льду было куда меньше, чем виски.
Новую порцию она подняла за меня.
- Будьте здоровы. А я знаю кое-что о вас, мистер Клей.
- Все знают обо мне кое-что, но никто в количестве, достаточном, чтобы засадить меня в тюрьму. Ваше здоровье.
- Так сколько, вы говорите, знаете Кена?
- Выбросьте это из головы, - грубовато заявил я. - Оставьте. Если хотите себе добра.
- Тут совсем не так, как вы себе это представляете, - произнесла она четко, с расстановкой. - Тут комбинация удручающих факторов. Вначале я подавлена тем, что человек погиб. Потом я обнаруживаю, что он не погиб, а просто сбежал от меня. Одно из двух ещё можно вынести, но и то, и другое сразу - это для меня уже перебор. - Ширли взглянула на меня весьма неприязненно, она ещё была на той стадии, когда могла так смотреть. Она пока выпила столько, что могла сосредоточиться на одном предмете. - Я так думаю, что вы все время знали, что он не погиб. Я правильно говорю?
- Я предполагал это, - признался я.
- И вам не пришло в голову сказать об этом мне?
- Нет. А зачем? - Я начал сердиться. - В конце концов, кто вы такая? Неделю назад я и не подозревал о вашем существовании. А через неделю забуду. Если Кену захотелось разыгрывать свою гибель, это его дело. А не ваше.
- Фронтовые дружки, - произнесла она. - Мужики.
Я оперся локтями на стол и наклонился к ней.
- Все правильно. Фронтовые дружки. Мы летали с Кеном на одном самолете, когда вы ещё только думали, когда же у вас начнут расти груди.
Я достал её этим. Она сразу сделалась красной, в глазах появились слезы. Но ей удалось удержать их там.
- Ладно, я веду себя по-детски, мне очень жаль. Дайте мне платок.
Я дал ей платок. Она промокнула лицо, достала компакт-пудру и произвела восстановление разрушенного. У меня кончилось виски. Она заметила это и подвинула мне свой стакан.
- Добейте мой. Это была дурацкая идея - напиться.
Я не стал с ней спорить и забрал у неё стакан. Она закончила свою работу, убрала пудреницу и сказала: