За десять лет "Дакота" приобрела серо-зеленый, землистый цвет, сделавший её принадлежащей к этому миру тени. Самолет не был похож на потерпевший катастрофу. Он прилетел сюда, и летел с намерением приземлиться здесь, а когда сел, то деревья обступили его, и он стал здесь своим. Он выглядел на тысячу лет. Мне почему-то вспомнились легенды о людях с козлиными головами и подумалось, что этот самолет больше принадлежит к их миру, чем к моему. Он вызывал у меня сходство с гробницей. У меня волосы на голове зашевелились.
Я сделал несколько шагов и поймал себя на том, что ступаю на мысочках. Я громко прокашлялся, но здесь это прозвучало отнюдь не громко. Я обернулся: мисс Браун и наваб остановились, не вступая в тень деревьев, и смотрели в мою сторону. Не знаю почему, но мне захотелось прогнать их.
Я снова прокашлялся, ещё громче, и опять обратил свое внимание на "Дакоту". И "Дакота" показалась мне на этот раз почти самолетом, действительно потерпевшим катастрофу. Почти.
Дверь отсутствовала, как и многие стекла. Кожа или заменители, обтягивавшие рычаги и ручки управления, были частично или полностью сгнили, так что от них осталась одни металлические остовы. Отсутствовали оба винта. Когда я заглянул в двигатели, то увидел, что некоторые детали сняты, но обтекатели кто-то аккуратно поставил на место. И фюзеляж, и крылья казались неповрежденными.
Я обошел самолет вокруг. Правой стороной нос самолета уперся в большой гладкий валун и в этом месте подернулся лишайником, так что не было видно никаких признаков удара при их первой встрече десять лет назад. Завершив обход, я подошел к дверному проему.
Внутри было очень темно. Когда глаза привыкли к темноте, я стал продвигаться к пилотской кабине, и, двигаясь внутри самолета почти на одном уровне с землей, испытывал странное ощущение. Пассажирский салон был почти пуст, все кресла вынесли - если они тут были, - но панели настила остались на месте, лишь деформировались от влаги.
В пилотской кабине аварийный люк сверху отсутствовал, пилотские кресла, не считая обивки и набивки, остались на месте, как и штурвал и управление двигателями. Приборы были сняты, и приборная панель зияла пустотами.
Я видывал разбившиеся самолеты и прежде, доводилось видеть и растащенные самолеты - на запчасти для других машин. Так вот этот не был похож ни на то, ни на другое. Кто-то неторопливо, тщательно проделал работу по разграблению самолета, но в основе своей самолет остался самолетом. Отсутствовали детали. Опять вспомнились люди с рогами на лбу, потом мысли переключились на местных ребятишек. Я направился к выходу. Наваб и мисс Браун стояли перед самолетом, робко заглядывая внутрь. Я промычал, чтобы они меня пропустили, и отошел на некоторое расстояние от них, стараясь собраться с мыслями и представить, что случилось с самолетом.