И вот, наконец, река Сан, Перемышль — старинная крепость, о которой помнят русские солдаты, воевавшие с немцами в империалистическую войну. Это название не один раз слыхал и Карасев от отца и деда. Сколько голов здесь полегло, сколько жизней зря загублено. Не думал, не гадал елецкий паренек Витя Карасев, что ему придется своими глазами увидеть эти места. А вот — довелось.
Выполняя указания Генерального штаба Красной Армии, наши части выдвигались к демаркационной линии, а Перемышль в этой линии был одним из важнейших пунктов. Немецкие войска, изрядно пограбив местное население, спешно покинули город и по автодорожному мосту (железнодорожный был взорван, его фермы лежали в воде) перешли на западную сторону.
На первой же улице Перемышля к Карасеву подбежал один из расторопных военных почтальонов и протянул свежий номер газеты «Красная звезда».
— Товарищ лейтенант, газета!.. Еще горяченькая!.. О нас пишут!
Карасев развернул газету. Передовая статья…
«В эти исторические сентябрьские дни над прозябавшей многие годы в панском плену землей Западной Украины и Западной Белоруссии взошло по-весеннему яркое солнце освобождения».
Хорошо сказано! Именно по-весеннему светились лица всех этих людей — простых, приветливых, бесконечно счастливых. И именно эти, а если не эти, то примерно такие слова волновали советских воинов, когда они по-юношески восторженно оглядывались вокруг. И даже природа радовалась вместе с людьми. Она попридержала приход осени. Стояли последние дни сентября, приближался октябрь, но солнце светило ярко, тепло его лучей, пробираясь сквозь шинель и гимнастерку, согревало усталую спину. И это по-весеннему яркое свечение природы тоже отражалось на настроении всех бойцов и командиров — участников похода.
Да что разбираться в тонкостях собственных переживаний! На сердце хорошо, а это главное.
Еще находясь под впечатлением разговора с Тадеушем Кияковским, Карасев поднялся на мост через Сан. Неугомонный Терехов, успевший быстро — раз-два! — выкупаться в реке, весело доложил своему командиру, что «речка бурная, а вот сильно холодная. Против нашей Оки — мелковата. Простору нет». Сейчас река тихо, бесшумно плыла под мостом, изредка поблескивая в лучах заходящего солнца.
Карасев снял фуражку, подставив лоб легкому, еле ощутимому ветерку, и оперся о перила моста. На западной стороне, на холмистой возвышенности сновали немецкие солдаты.
Карасев пригляделся внимательнее. Гитлеровцы строили укрепления, рыли окопы, подкатывала к берегу орудия, устанавливали пулеметы. Несколько орудий уже стояли в специальных окопах с нацеленными на восточную часть Перемышля стволами; невдалеке строились в шеренги какие-то подразделения; позади, в Засанье, дымили походные кухни. И Карасеву показалось, будто он слышит резкие, отрывистые слова воинских команд.