— Что здесь было? — спросил Карасев.
— Фотографии знатных людей района, передовиков.
— Когда исчезли эти фотографии?
— Точно сказать не могу. Обнаружили мы кражу сегодня утром. Видите, все оставили, как было… Для пользы следствия.
— Кто же это мог сделать? Кому понадобились фотографии?
— Вот в том-то и дело, — ответил Курбатов, думая о происшествии, крепко тревожившем его. — Кто это сделал? Кому нужны карточки актива в такое время, когда гитлеровцы не так уж далеко?
— Скорее всего, тут действовала вражья рука, — хмуро проговорил Кирюхин. — На хулиганство не похоже. Подлец какой-нибудь.
— И я так думаю, — согласился Курбатов. — Но ведь этого подлеца надо найти. А где и как его найдешь? Сам он к нам не явится: здрасте, мол, это я украл карточки. А нужны они мне для того, чтобы…
Он замолчал и, пытливо вглядываясь в Карасева, добавил:
— Во всяком случае, мне хотелось, чтобы вы знали об этом странном и подозрительном происшествии и вместе с товарищами Кирюхиным и Лебедевым попытались найти какие-нибудь следы.
Когда два часа спустя Карасев остался один (ему отвели комнату в здании райотдела НКВД), он подумал о том, что тревога его новых товарищей понятна. Кража фотографий советского актива Угодско-Заводского района была, несомненно, совершена неспроста: это сделано иди по прямой указке фашистской разведки, заславшей сюда своих людей, или человеком, который ждал прихода врага, готовился стать предателем и хотел явиться к новому начальству не с пустыми руками. Расчет ясный и точный. Грязный палец предателя будет показывать снимки, а угодливый голос подсказывать: «Вот этот… Вот эта…»
Так перед Карасевом в первый же день приезда в Угодский Завод возникла загадка: кто совершил кражу фотографий? В чьи руки попали фотоснимки активистов района?
В коридоре послышались шаги, и в комнату неожиданно вошел Гурьянов. Своей крупной фигурой он как бы сразу заполнил небольшое помещение.
— Не ждали? — спросил он. — Я ненадолго… Знаете, я все о возможных партизанских делах думаю, аж голова разрывается. Партизаны — это тот же народ. А я всегда среди народа, такая уж должность у меня. Прикидываю, кто лучше подойдет, на кого положиться сможем, чтобы не ошибиться.
— А вы уверены, что непременно придется партизанить?
— Фронт совсем близко. Нам придется бить фашистов с тыла, чтобы помочь Красной Армии. В соседних районах тоже готовятся, а я на ус наматываю. В делах хозяйственных я не отставал, а в боевых уж подавно не хочется плестись в хвосте.
— Это мне по душе, — проговорил Карасев.