— Это не птица. Это сам хозяин леса ее голосом говорит.
Дубовая роща оборвалась на краю холма. С его высоты виден был обширный луг, по которому текла извилистая речка. Между темными кущами деревьев, повторяя ее изгибы, плавали клубы белесого тумана; легкая дымка стелилась по траве, заполняя лагуну.
Но не красотой луга любовался Словен, остановившись ненадолго. Он размышлял над тем, как поступить дальше: то ли обойти обширный луг, но тогда потеряешь много времени, или шагать напрямик и сократить расстояние, но тогда можно попасть на глаза преследователям.
Раздумывал недолго. Поправив висевшую за спиной сумку, двинулся лугом. Нервы были напряжены до предела. Ему казалось, что кто-то издали неотрывно за ними наблюдает, следит за каждым их шагом, что вот-вот из-за какого-то куста вылетят стрелы. Не выдержав напряжения, он дважды оглянулся, но никого не было видно, только Гудни торопливо шла за ним.
Лишь войдя в березовую рощу, он вздохнул свободно. Если благополучно преодолели такое широкое открытое место, значит, погоня от них далеко, а скорее всего она их потеряла.
Среди берез идти было легко и радостно. Немного мешали кустарники и низкорослые деревца, но дышалось легко, почва была травянистая, мягкая.
Потом пошел смешанный лес, все гуще и гуще. Вдруг среди тишины Словен услышал громкий призывный крик тетерева. Он постоял немного, прошел шагов пятьдесят. Крик повторился, и так близко, что он надеялся увидеть птицу. Но густые листья скрывали ее.
Он ждал. Вот в чаще послышались сначала храп, потом тревожный хрип, затем шуршание крыльев.
И тут над деревьями почти вертикально поднялась огромная птица. Словен выждал, пока она, завершив подъем, полетела над ним, пустил стрелу.
К его ногам упал черно-серый тетерев с голубыми, зелеными и лиловыми переливами перьев.
— Какой красавец! — проговорила Гудни. — Зачем ты его убил?
Ее слова неприятно задели его, еще не остывшего от охотничьего азарта.
— Испечем в углях на ужин, — едва сдерживая раздражение, ответил он.
— У нас есть еда…
— Она тебе не надоела?
— Надоела, конечно. И все же…
Словен поднял птицу и, ни слова не сказав, двинулся дальше. Он шел так быстро, что она скоро отстала. Он видел это, но не сбавлял хода. Он не хотел видеть ее рядом — с вечными придирками, со стремлением делать поперек — и в словах, и в поступках. Когда, наконец, закончится этот путь и они расстанутся?..
Вдруг раздался крик. Он оглянулся. Гудни лежала на земле. Он подошел к ней. Вид ее был жалкий. Она прислонилась спиной к поваленному дереву и рукой держалась за ногу, на которой краснела большая ссадина.