И указал на одно из пухлых кресел, обитых красным бархатом. Мелкими шажочками Якоб Валленхаус доковылял до кресла и осторожно, по-стариковски, опустился на него.
- Отличная работа, новичок, - похвалил подчиненного Георгий Павлович. Сам-то он тоже вернулся в родной мир вооруженным. Но воспользоваться принесенной винтовкой не догадался. К запоздалому и немалому своему стыду.
- Всегда рад стараться, - ответ Олега, помимо воли, вышел какой-то дежурный, шаблонный. Да еще с залихватскими нотками.
- Ну а теперь разберемся с вами, - по-английски обратился Монахов уже к Валленхаусу, - мы с еще одним сотрудником Агентства ждем объяснений. Не насчет приказа последнего, нет. Там-то мы уже и подвох успели найти... и с пониманием к нему отнеслись. Часть нашей работы, как ни крути. Но два белых пятна в этом деле остаются. Во-первых, для чего сделана эта приманка для пришельцев из Зазеркалья?
С этими словами он кивнул в сторону зеркала, покрытого серебристой полужидкой массой. После чего продолжил:
- Ну а во-вторых... знаете, как только мы, следуя вашему приказу, высадились в Зазеркалье, так сразу же угодили в засаду. Случаем, не знаете, почему? Кто-то ведь, определенно, предупредил Синдикат. Согласны?
И последняя просьба. Можно сказать, личного характера. Спикайте на инглише, если вас не затруднит. Хочу, чтоб и моему юному коллеге было понятно. А то его поколение если и изучает родной язык Эйнштейна и Гофмана, то с неохотой.
Говоря это, Монахов одновременно краем глаза успел заметить женскую фигуру в белом фартуке, промелькнувшую в коридоре. Увидел ее и Валленхаус. И встрепенулся, подстегнутый слабой надеждой.
- Jeanette! - выкрикнул он, привставая с кресла, - rufen Sie die Polizei!
- Черта с два, - Георгий Павлович метнулся к двери, на ходу хватая винтовку. И успел навести ее на женщину в фартуке: не сильно молодую, но неплохо сохранившуюся брюнетку.
Та остановилась, глядя на вооруженного человека испуганными глазами. И покорно прошла в комнату, когда Монахов поманил ее небрежным жестом руки.
- Так-то, - проговорил Георгий Павлович, указывая женщине на соседнее с Валленхаусом кресло, - а то ишь придумали - "полицай". Знали бы вы, сколько этих полицаев наши отцы и деды на тот свет отправили... Ну да ладно. Возвращаемся к моим вопросам, господин директор. Слушаем вас.
С заметной неохотой, но Якоб Валленхаус сознался. В том, прежде всего, что действительно намеревался избавиться от трех сотрудников. Владевших столь неудобной для него информацией. И помимо приказа с трудновыполнимыми условиями и впрямь задействовал силы Синдиката. Последний был заранее оповещен. Даже раньше, чем тот злополучный приказ поступил в офис Монахова.