Эштон толкнул высокую вращающуюся дверь салуна «Рейзорбэк» и, спустившись по короткой лесенке, вошел в прокуренную, битком набитую комнату. Дверь у него за спиной со стуком захлопнулась. Перед тем как отправиться сюда, Эштон с аппетитом перекусил в гостинице, а затем пошел на «Русалку» помыться и переодеться. Здесь к нему присоединился Джадд, и, обсудив, где искать поджигателей, они решили, что заглянуть в этот кабак в любом случае не помешает.
Не желая выглядеть забиякой, который только и ищет случая затеять драку, Эштон оделся скорее как картежник — черный пиджак, галстук, белая накрахмаленная рубашка, стального цвета жилет. Его высокая стройная фигура сразу же приковала к себе восхищенные взгляды девиц, разносивших напитки. Ловя их недвусмысленные улыбки, Эштон осмотрелся. Потолок был низкий, но помещение большое. Оно было как бы разделено на части массивными колоннами, упиравшимися в потолок. Вдоль всей стены тянулся бар, уставленный разнообразными напитками, посредине теснились столики, а вокруг них — грубые стулья. Уже появились завсегдатаи, у стойки накачивалась пивом пара каких-то сомнительных типов. Утонченный вкус был бы оскорблен запахом потных тел, прокисшего эля, табака и плесени, но Эштон был не из снобов. Он знал и изнанку жизни, хотя в такие моменты, как этот, понимал, от чего спасла его судьба.
Эштон прошагал через комнату и сел за тускло освещенный столик лицом к двери. Едва он устроился, как рядом с ним появилась вызывающе одетая проститутка. Щеки у нее были ярко накрашены; положив руки на стол и нагибаясь к нему с улыбкой, она постаралась, чтобы он хорошо рассмотрел все иные части тела, на которые не наложена краска.
— Чего угодно, красавчик?
— Сегодня, — ответил Эштон, доставая из кармана колоду карт, — только карты и глоток чего-нибудь покрепче.
Девица пожала плечами.
— Ну что ж, мистер, если вам только выпить, то я пришлю Сару. А мне на вас время терять не с руки, даром что вы такой красавчик. Но если передумаете, меня зовут Ферн…
Эштон принялся небрежно тасовать карты, оглядывая публику, которая, в свою очередь, неотрывно смотрела на него. Это был сброд. Один за другим они отводили глаза, не выдерживая пристального взгляда Эштона. Репутация его была известна, и никого не мог обмануть его добродушный вид, точно так же, как и модный пиджак, и начищенные до блеска башмаки. Нынче утром сгорел склад, и уже было известно, что это дело рук поджигателей. Все также знали, кто хозяин этого склада, и нюхом чуяли приближавшиеся неприятности. Никому еще не удавалось поживиться имуществом Эштона без последующей встречи с ним самим; а это означало накликать на себя беду.