«Вот недавно, например, — вспомнила Ольга, — и мне довелось оппонировать подобному новоиспеченному шедевру. Вспомнить страшно. Соискатель — видный деятель одной из фракций Государственной Думы. Молодой да ранний, как говорится. Конечно же провинциал до мозга костей. В то же время донельзя наглый, с бульдожьей хваткой, уверовавший в то, что с помощью денег ему все позволено. Судя по той убогой русской речи, которой он овладел в свои тридцать лет, явно нигде, никогда и ничему серьезно не учившийся. Но в то же время исключительно из-за своей наглости мечтающий и, надо сказать, не без основания, о больших карьерных высотах. Так он и вовсе не соизволил даже прочитать все то, что ему второпях написали ученые-„умельцы“. А вел при этом себя просто по-хамски».
«И ведь думает наверняка, подонок, — изумлялась про себя Ольга, — что он, негодяй, всех присутствующих прямо-таки осчастливил одним уже тем, что пришел сюда, как простой смертный. Полицезреть, видите ли, наглец, себя позволил. Он! Небожитель политического Олимпа. И даже какую невиданную демократичность и смелость проявил: троих своих охранников-мордоворотов, которых с собой привел, на заседание совета, видите ли, не взял. Уважение, оказывается, к ученым проявил, за дверью аудитории, где все происходило, оставил. Вот какой он, свой парень».
А когда она камня на камне не оставила от его «замечательной», «глубоко научной» так называемой диссертации и ее к тому же неожиданно для всех поддержал и второй оппонент, какое же искреннее недоумение, обида и злость были на лице этого новоявленного «служки народа». Губы надул. Чуть не заплакал даже. Вот-вот готов был слезу пустить, причем далеко не скупую мужскую.
— Зря вы, Ольга Александровна! Со мной так поступать не нужно. Со мной дружить нужно, — сказал он ей, выйдя из зала. — Вам же во много раз выгодней будет, помяните потом мои слова. Я вам буду еще очень полезен.
— Подумайте внимательно. Стоит ли из рогатки по тиграм стрелять? Несерьезно, скажу я вам. Напрасно даже. Я бы на вашем месте совсем по-другому поступил. Знаете же на все сто, что все равно и обсуждение будет дальше пройдено так, как надо, да и защитит он вовремя. А то, что он неуч, — это и без вашего выступления всем понятно. И что толку? Воздух только сотрясли да злость к себе со стороны тех, кто занимался этим типом, вызвали. Поймите наконец, из большого уважения к вам говорю, время сейчас такое. Вы же в этой стране живете, а не на Луне, не в Швейцарии или Германии. Так и поступайте, как здесь принято. Ход моих мыслей, вам, надеюсь, понятен? — заметил потом секретарь совета, прощаясь с ней.