Вернувшись в реальность, она уже с трудом воспринимала события. Все, что минуту назад казалось главным, обязательным, внезапно поблекло. Пылающие в рассудке курсовые нити манили, они как будто искушали ее, а внутренний голос нашептывал — ты уже сделала здесь все, что могла…
Нет.
Она встряхнула головой, отгоняя наваждение.
За несколько секунд, проведенных в иной реальности, ситуация радикально не изменилась.
Два звена «Стилетто», уничтожив пять репликаторов, перестраивались для новой атаки. Со стороны ожидающих стыковки модулей противника по ним били лазерные батареи систем противокосмической обороны. Группы кристаллов, собранные управляющими подсистемами, выбрасывало на перехват штурмовиков, но те маневрировали, на миг заслонялись активными щитами, оставляя в космосе бледные пятна медленно затухающих гравитационных искривлений, и вновь с упорством обреченных бросались в атаку.
На краю клубящихся газопылевых облаков появилась сигнатура «Ворона».
Фрегат двигался с постоянным ускорением, его орудийно-ракетные комплексы работали без остановки, и Инга, едва вырвавшись из плена болезненных, не до конца осознанных ощущений, вдруг почувствовала, что в битве вновь наступает перелом — ни один из полутора десятков репликаторов так и не сумел завершить начатое, прикрывавшие их модули разлетались обломками, а из глубин туманности медленно, но неумолимо выдавливало контур «Воргейза».
Если сейчас начнется новая волна атаки — уже не выдержим, — промелькнула в сознании отрешенная мысль, но Инга ошиблась в предчувствии: уцелевшие репликаторы противника внезапно прекратили воссоздание моделей и один за другим начали процедуру экстренного гиперпространственного перехода, пытаясь скрыться в аномалии космоса.
Что произошло?
Почему они вдруг начали отступать?
Инга, предприняв болезненное мысленное усилие, отсканировала окружающее пространство и вдруг поняла: за короткий промежуток времени, что ее рассудок пребывал на грани двух реальностей, в метрику трехмерного космоса вышли десятки кораблей Объединенного Флота Содружества.
Я свободна… — преодолевая безразличие навалившейся вдруг усталости, она вновь и вновь, словно в полусне, невольно возвращалась к отслеженным гиперсферным курсам, на фоне которых бледным призраком из абсолютного мрака проступал образ Вадима. — Я сделала все, что в человеческих силах…
Ее «Стилетто» еще несколько секунд двигался прежним курсом, а затем, подчиняясь мысленной команде мнемоника, задействовал секции гипердрайва, ускользая в бездну Великого Ничто, туда, где трепетным светом надежды пульсировали тонкие нити призрачных курсов.