Перебирая в памяти их отношения с Юртайкиной, Екатерина Алексеевна никак не могла понять, где она поступила не так. Она ведь и выдвигала Юртайкину, и пыталась поговорить с ней накоротке — нет, не получалось у них откровенного разговора. Надежда Михайловна не подпускала Долгачеву близко. Всякий раз отталкивала от себя обидными словами и колкими намеками. Но Долгачева тоже ведь человек и тоже вправе обижаться.
«А может, Юртайкина сама виновата, — вдруг подумала Долгачева. — Может она в моих поступках видит сострадание? Надо было бы все-таки пригласить Юртайкину к себе на вечеринку», — решила Екатерина Алексеевна. Но не повернула обратно, а все так же отчужденно смотрела перед собой, словно ничего не видя — даже красоты места, которое они проезжали.
А проезжали они лугом, который назывался Широковым. Хотя нет — так назывался не только луг, но все это место: и овражек, и речушка, впадающая в Оку, и лес. Опушка была живописна. На крутояре стояли сосны — кряжистые, бронзовостволые, как на подбор.
Они то отступали от дороги, то появлялись вновь; впереди, на высоком берегу ручья, густо разрослись березы и спускались к ручью ярусами.
Вид тут был хорош, а дорога плоха. Асфальтовое покрытие шоссе весной всегда вспучивалось, ломалось. Шоссе к маю разбивали настолько, что тут была не езда, а сущая пытка. Поэтому, как ни старался Слава вести «газик» поосторожнее, машину все равно подбрасывало на колдобинах, и Долгачева раза два ударилась головой об обшивку кузова.
— Черт побери эту дорогу! — в сердцах выругался Слава, как бы извиняясь перед Долгачевой за причиненную боль. — На наших дорогах чувствуешь себя не водителем, а пауком. Только и знай, что дрыгаешь руками и ногами.
— Хоть ямы засыпали бы гравием, — подала голос Долгачева.
— А что в этом толку? Весной засыпят. А как только начнут возить зерно в заготовку, так снова всю дорогу разобьют.
На том они и замолкли. И ехали молча до самой окраины Загорья. Долгачева думала, сравнивая двух председателей лучших в районе хозяйств. Они были разные — и по возрасту, и по характеру, и по отношению к делу — тоже. Юртайкина намного моложе Тихона Ивановича. По возрасту Надежда Михайловна в дочери Варгину годится. Тихон Иванович — лобастый, широкой кости. Лицом одутловат. Часто, глядя на него, Екатерине Алексеевне так и хотелось спросить его: мол, вы что, Тихон Иванович, плохо спали сегодня? Варгин сед, поредевшие волосы его всегда прикрыты фетровой шляпой. Шляпу Тихон Иванович считает своего рода признаком интеллигентности или, возможно, принадлежностью руководящего товарища. Как бы там ни было, Тихон Иванович даже в жаркую погоду носит шляпу. В машине, конечно, сидит без шляпы, а приехав, скажем, на ферму, вылезая грузно из машины, первым делом надевает шляпу и прихорашивается. Глаза у него черные, хорошие. Но редко выдерживает взгляд, отводит глаза в сторону.