К приходу «папика» ничто не напоминало о чьём-либо визите.
— Приходили по поводу документов?
— Да, дали кипу бумажек заполнить, — на удивление покладисто ответил Коля.
«Папик» и не подумал усомниться в словах «дочери», а после очередного приглашения посидеть за чашкой чая с удивлением получил согласие.
— Может, расскажешь, где была столько времени?
— Отдыхала, — соврала девушка.
— Без денег?
— А они обязательны? Пригласили пожить в загородном домике на натуральном хозяйстве. Я согласилась. Тяжеловато это, правда, — для приличия добавил Коля.
— Секта какая-то, что ли?
— Ты столь плохого мнения об умственном развитии собственной дочери?
— Нет. Но… как-то странно. Ты вся такая городская, и вдруг в деревню.
— Живём один раз, и всё надо попробовать.
— Такие лозунги пугают. Могла б предупредить, — сдался мужчина.
— Мог бы уже прекратить пилить, — в рифму огрызнулся Коля.
— Хорошо. Не буду.
— Пап… а почему у меня в свидетельстве стояла печать «повторное», и дата выдачи странная какая-то, и что с моей мамой? Ты вечно умалчиваешь ответы, — вспомнив рассказы Юли, забросил наживку Коля.
— Сложно всё. Когда твоя мать забеременела, я был связан с опасными делами, нам пришлось на время расстаться. То есть, это мы считали, что на время. Позже я узнал, что через год после этого у неё выявили рак. Но она так и не попыталась связаться со мной. То ли не надеялась на помощь, то ли боялась. А я развязался с криминалом и ушёл в чистый бизнес. Не скажу, что был монахом. Другие женщины — были. Но связывал нас исключительно секс. И про беременность я не забыл. Вот и попытался разыскать свою прежнюю любовь. Но… не успел. За месяц до того её похоронили, а тебя определили в приют. И чуть не усыновили посторонние. Был суд, экспертизы, и в итоге — вот. Так что я не идеальный папаша.
— И не говори, — не зная, верить или нет, буркнул Коля.
По сути, ему это было безразлично. Но Юля очень страдала из-за неизвестности, и, несмотря на обиды, хотелось найти ответы на её вопросы.
Потянулась череда ничем не отличимых друг от друга дней. На улицуи в соцсети Коля высовываться побаивался, полицейский о себе знать не давал. С «папиком» для маскировки приходилось прикидываться образцовой дочерью.
Прошло долгих десять дней к тому моменту, как появился старлей. На улице сгущались сумерки, когда в дверь позвонили. Открыл «папашка». Из коридора едва различимо доносился приглушённый разговор, и Коля был уверен, что пришёл кто-то из знакомых «отца». Послышались шаги.
— Юля, это к тебе! — неожиданно постучав в дверь, известил он.