Защитников нежной Аврелии ждала награда: «Видя, что все вокруг её теснились, жались и старались её увидеть, она сказала им: „Успокойтесь, я хочу заплатить вам за вашу ко мне любовь. Подойдите ко мне один за другим“, — и стала обнимать всех с равною нежностию». Перецеловав своё воинство, она «приходит в расслабление и лишается чувств своих»>{176}.
Вероятно, примерно таким представляла себе Елизавета свой триумф с помощью сил, находившихся под началом Орлова. Реальное же российское воинство зимой 1774/75 года отдыхало по тавернам Ливорно, а его предводитель готовился к предстоящей операции. Необходимо было установить местонахождение самозванки, и Алексей Григорьевич стал рассылать на её поиски доверенных людей. Один из них пропал; другой добрался до Дубровника, но уже не застал там «принцессы». Командующему донесли, что самозванку тепло принимали в городе и, по словам офицера-очевидца, «как Радзивил<л>у, так и оной женщине великую честь отдавали, и звали ево, чтоб он шол на поклон, но оный, услыша такое всклёпанное имя, поопасся итить к злодейке, сказав при том, что ета женщина плутовка и обманщица, а сам старался из оных мест уехать, чтоб не подвергнуть себя опасности».
Другая дама, обнаруженная на острове Парос, оказалась торговкой из Стамбула; «знаема была прежним и нонешным султаном по дозволенному ей входу в сераль к султаншам для продажи всяких французских мелочей… и оная прислана была точно для меня, чтоб каким бы ни буть образом меня обольстить и старатся всячески подкупать, чтоб я неверным зделался вашему императорскому величеству», — докладывал граф в Петербург 23 декабря 1774 года. Он обещал употребить все силы, чтобы найти беглянку и «оную достать обманом, буде в Рагузах оная находится; и когда первое не удастся, тогда употреблю силу к оному, как ваше императорское величество мне предписать изволили»>{177}.
На след «принцессы» навёл Орлова английский посол в Неаполе Гамильтон, у которого Елизавета безуспешно пыталась занять денег. Её письмо дипломат препроводил через Джона Дика, своего консула в Ливорно, прямо в руки Орлова.
Граф уже 5(16) января 1775 года доложил императрице: его офицер напрасно проследовал из Дубровника за Радзивиллом — в Венецию князь прибыл один; от людей его свиты удалось узнать, что самозванка подалась в Неаполь. Но тут подоспело известие от Гамильтона: «известная женщина» просила у английского дипломата выписать ей паспорт в Рим. Орлов немедленно командировал туда своего генеральс-адъютанта Ивана Христинека — он должен был войти в доверие к загадочной барышне и уговорить её довериться графу. Кажется, Орлов писал это письмо второпях, так что даже перепутал год — вместо 1775-го поставил 1774-й