– Ты же сама знаешь, что вас обманывают,- он взял ее холодные ладони.- Дикие – это и есть свободные люди. Может их очень мало и они голодают, мерзнут, прячутся днем в норах как крысы, но они свободны! Они борются за свою землю, за своих детей, за свое будущее! У них нет ничего, кроме надежды и горячего сердца!.. А ваши хозяева – такие же люди, как и ты, только испорченные властью. Им не за что бороться. Им уже скучно просто убивать. Они несчастливы, потому, что больше не к чему стремиться. Нет ничего хуже этого. Не бойся, милая, все только начинается…
В ее глазах играли красные огоньки заката, затененное лицо казалось маской отчаяния и страха.
– Что нам теперь делать? Я боюсь,- тихо пискнула она, съежилась, словно мокрый котенок на холодном ветру.
Вася откинул автомат в сторону и прильнул к ней, он крепко сдавил ее в объятьях и зашептал, целуя ее лицо:
– Не бойся, милая, я с тобой… и всегда буду с тобой… Даже если умру – знай, что я найду тебя в другом мире… в другое время… только рядом с тобой я счастлив… я хочу быть только с тобой…
Он целовал ее холодные щеки, нос, горячие губы, глаза и лоб, а про себя думал: насколько мимолетно счастье… Вот оно есть, и вот его уже нет. Оно не может быть вечным и длится только до тех пор, пока мы не осознаем его. Ведь как только мы думаем о нем, тут же начинается осмысление и сравнение его с чем-то пережитым ранее, и оно пропадает, но не навсегда, а лишь до следующего момента, когда счастье вновь сможет незаметно овладеть нами. Но счастье надо заслужить. Да! Оно приходит в борьбе, в трудностях и лишениях. Поданное на тарелочке счастье мгновенно тает и испаряется, превращаясь в туманный призрак без формы и содержания, бесцветным облачком растворяясь в воздухе…
Сейчас, обнимая и целуя Маргаритку, Вася испытывал именно его – счастье! И во всем мире не было ничего, что затмило бы это мгновение.
Ее тело затрепетало, и она улыбнулась:
– Я знаю, и всегда буду любить и ждать тебя, если понадобится – хоть всю жизнь, мой Василек.
Она тоже была счастлива! Она боялась ночи, холода, голода, темного леса, возмездия господ и неизвестности, но все это сейчас казалось таким мизерным и неважным, что просто исчезало и растворялось во мраке леса. Но ненадолго, а только до еле слышного, далекого гудка автомобиля, где-то в направлении того места, где они бросили мотоцикл.
Влюбленные отстранились друг от друга, только глаза не разрывали тонкой связи.
– Это за нами,- тихо сказал Вася и поднялся. Помог встать Маргаритке и сухо сказал:
– Идем.
Они вышли из леса и окунулись в темно-зеленые волны ржи. Вася, одной рукой придерживал автомат за спиной, а во второй ощущал прохладную ладонь возлюбленной и несся сквозь колыхающееся море, словно быстроходный катер. Стройные усатые колосья били по ногам и зелеными брызгами разлетались в разные стороны.