Все это напоминало сцену из американского фильма, когда, взяв на прицел главного положительного героя, отрицательное действующее лицо (маньяк, террорист, продажный коп, психопат и т.д.) решает напоследок поговорить и, не спуская пальца со спускового курка, начинает долго и обстоятельно объяснять: почему он поступает так, а не иначе, рассказывать о своих мотивах. Абзаца эти сцены в фильмах всегда удивляли. Что это было со стороны американских убийц? Может быть, желание использовать момент и получить бесплатный сеанс психоанализа – рассказать о себе все, что можно, человеку, который находится под прицелом. Как правило, в фильмах такие откровения кончались плачевно для разговорчивых психов – то ли человек, находящийся под прицелом, соображал, как выйти из этой ситуации, и выбивал пистолет из рук психопата, то ли приходила помощь. В любом случае продолжение разговора давало шанс.
— А чем вы можете это доказать? – Абзац решил потянуть время.
— Перед смертью казак во всем признался священнику… Ему надо было облегчить душу. Его мучила совесть, он знал, что отправится в ад. Поэтому ему важно было рассказать это священнику.
— А священник потом нарушил тайну исповеди?
Мент пропустил мимо ушей реплику Абзаца. Он продолжал поглаживать пистолет, говоря:
— Это как раз тот пистолет, который был у казака… По пробивной способности дуэльный пистолет системы Кухенройтера не уступает современному пистолету «ТТ», из него запросто можно пробить насквозь грудную клетку человека.
— Но вы говорите, что стреляли в спину?
— Все правильно, в спину, – согласился мент. – Пуля вошла в тело сзади и пробила грудную клетку насквозь, выйдя под ребром справа.
— Подождите, насколько я помню, – продолжал Абзац, – в акте освидетельствования тела совершенно ясно указано направление раневого канала: пуля вошла «в правый бок» и «вышла с левой стороны». Поэтому выстрел никак не мог быть сделан сзади.
— Да, – хмыкнул мент, – просто военный врач Барклай-де-Толли, осматривавший тело, перепутал входное и выходное отверстия пули.
— А как же свидетели? – не отступал Абзац. – Там же было четыре секунданта, а пистолет системы Кухенройтера при выстреле производил очень громкий звук и давал густое облако дыма. Остаться незамеченным стрелку было просто невозможно. Его должны были видеть.
— Какие свидетели! Ты знаешь, что такое свидетели? – заверещал мент. – Секунданты?
Да они же были пацаны! Малолетки! По двадцать три года. Да, секунданту Александру Васильчикову было двадцать три года, он окончил юридический факультет. Другому секунданту корнету лейб-гвардии Конного полка Михаилу Глебову шел двадцать второй год. Какие из них свидетели? Никому не хотелось подставляться. Да им самим надо было отмазаться от этого дела. Вот и свидетельствовали… так, как им сказали!