Девон придвинула кресло чуть ближе.
— Когда мы виделись с вами в прошлый раз, вы сказали об Энни нечто такое, что до сих пор не выходит у меня из головы.
— Что же это, моя милая?
— Вы сказали, что в конце жизни она была счастлива. Я долго думала над этим. Она казалась такой одинокой… Я думаю, что у нее не было ни мужа, ни детей. Как она могла быть счастливой?
— Энни любила детей, но у нее никогда их не было. Мне следовало сказать об этом еще в тот раз, когда вы приехали, но предмет был довольно щекотливый… У Энни не было детей, потому что она не могла их иметь. В пятнадцать лет она забеременела от Флориана, и тот заставил ее сделать аборт. Тогда это было запрещено. Желая защитить свое имя незапятнанным, он отвел Энни к женщине, которая согласилась сделать это за деньги. Но эта неряха натворила такое, что Энни чудом не умерла и на всю жизнь осталась бесплодной.
Воздух со свистом вырвался из легких Джонатана.
— Проклятие… — Стаффорд покачал головой, его лицо скривилось от отвращения. — Я мало что знал о ней. Только то, что она была затворницей и жила в доме одна. Кто мог предположить, через какой кошмар ей пришлось пройти?
— Но вы говорили, что она была счастлива, — стояла на своем Девон. — Не думаете ли вы, что в ее жизни был кто-то… может быть, мужчина… кто-то, кто любил ее? — Это было единственным объяснением появления в доме существа с ласковыми руками. Энни была блондинкой, как и Девон. Если Флориан принял Алекса за Берни, то кто-то мог по ошибке спутать ее с Энни.
— Я сказала вам все, что могла. Как моя кузина жила после бегства от Флориана, это ее дело. Я сказала вам так много, потому что вы и без меня это знали и потому, что Флориан был настоящим чудовищем и заслужил позорную память. Я дала Энни слово никому не передавать услышанного и сдержу его. Если бы она хотела, чтобы об этом знали, то не спрятала бы свой дневник.
— Дневник? — Девон подалась вперед. — Энни вела дневник?
— С самого раннего детства. Но он исчез. Куда-то сгинул. По правде сказать, я только рада этому. Она заслуживает нескольких добрых слов. Пусть покоится с миром.
Девон не могла с этим спорить. Но покоится ли Энн с миром, которого заслужила, или ее душа все еще заключена в доме номер двадцать пять по Черч-стрит?
— Так был там кто-нибудь или нет? — не отставала Девон, уже понимая, что это бесполезно.
Тетя Стелл только улыбнулась и отвернулась к окну.
— Тетя Стелл… негромко позвал Джонатан. Его тетушка слегка покачивалась взад-вперед, как будто сидела в своем любимом кресле с высокой спинкой.
— Счастливого Рождества, тетя Стелл, — сказала Девон, погладив лежавшую на подлокотнике руку и чувствуя себя слегка пристыженной.