– Стой! – Желание вредничать и ломаться тут же пропало. Женька ухватила Викторию под руку и повлекла к дверям злополучной клиники.
Такие аргументы, как провал передачи, оказались куда более действенными, чем упоминание о возможных будущих жертвах Васильевой. Все-таки в каждом из нас в экстремальной ситуации эгоизм и желание спасти собственную шкурку перевешивают все добрые начала, с сожалением отметила Женя. А если не перевешивают, то ты либо герой, либо святой. Довольно простенький тест получился. Оказывается, проверить себя на вшивость не так уж и сложно. А вслух проговорила:
– Значит, так, пробивай талон к любому врачу, все они сидят на верхних этажах. Из регистратуры никто и не увидит, куда ты пошла. Сядешь в другом конце коридора на втором этаже и жди. А я пойду жизнью и свободой рисковать, – с ноткой самоотречения закончила Женя.
– Так-то лучше, – усмехнулась Вика и освободилась от дружеских объятий.
Женька шла, сосредоточенно нахмурив брови, и проигрывала в голове предполагаемый сценарий. Вот Васильева достает ампулу, вот Женька выскакивает из-за ширмы, хватает пузырек и бежит с ним по клинике, как полная законченная дура. За ней мчится Васильева и кричит: «Держи вора!» Охранники хватают Женьку, она передает ампулу Виктории, та убегает. Картина, полная абсурда.
– Просто комедия Гайдая! – категорично покачала головой Женя, не желающая участвовать в этом фарсе. К тому же она вообще не была склонна к воровству. Даже в школе, когда ее одноклассники ради острых ощущений и забавы крали в магазинах жвачки, шоколадки и прочую ерунду, Женя в этих проказах никогда не участвовала, осуждая их в душе. Да и вообще, как говорил Остап Бендер, кража – это вульгарно. Надо придумать более тонкий, изящный и неочевидный способ овладения ампулой.
– Вика, подожди, – остановилась Женя перед самой дверью клиники.
– Ну что еще? – снисходительно-устало спросила Ганелина.
– Все это глупость. Надо действовать иначе, – решительно проговорила Женя.
– Женя… – начала снова давить на нее Ганелина, но Женька не дала ей закончить.
– Ты думаешь, Васильева не насторожится, когда я украду у нее ампулу? А еще я накануне карточку свою из клиники забрала, и она об этом наверняка знает. Ты считаешь, это то, что нам нужно? – проявляя не свойственную ей ранее, какую-то «взрослую» рассудительность, спросила Женя.
– Нет, – тут же сникла Вика. – А что делать будем?
– Я пойду к ней на прием, и когда дело дойдет до укола, наберу тебя. Ты заглянешь в кабинет и что-нибудь у нее спросишь. И будешь отвлекать ее до тех пор, пока я незаметно не стяну ампулу. Потом выйдешь и сразу же наберешь меня, – наставляла Викторию Женя. – Только сразу же. Я делаю вид, что у меня в квартире потоп, и с воплями и извинениями выбегаю из кабинета. Если у Васильевой и возникнут смутные подозрения, наверняка она знать ничего не будет.