– А вы-то тут при чем? – недоуменно спросила Женя.
– Это ты у нее спроси, – зло заметила Вика, которая, пока рассказывала о собственных неприятностях, несколько утратила обычную сдержанность.
– Так что у вас сейчас происходит? – решила Женя переключиться на факты.
– Кульков ушел, хлопнув дверью, и мне придется перед ним остаток жизни заискивать. Его сестра тоже ретировалась. Сейчас с этой истеричкой дежурная медсестра сюсюкает, пока я тебя отлавливаю.
– А что, ты сама с ней разобраться не можешь? Чего меня-то ждать? – еще раз пожала плечами Женя.
– Того, что наша красавица хочет немедленно вместе с мужем бежать к Васильевой выбивать из нее деньги, а если та добром не вернет, бежать в полицию и прокуратуру.
– Она что, с ума сошла? – тут же запаниковала Женя. – Она же нам все испортит, она же ее вспугнет!
– А ей это до лампочки! Ей свой двадцатник важнее! – с некоторым злорадством прокомментировала Вика.
– Вот дура скандальная! – хмуря брови, проговорила Женя, срочно прикидывая в уме, как теперь урезонить разбуянившуюся гражданку. – Ладно, пошли, попробуем на нее наехать, – проговорила наконец Женя, берясь за ручку двери. – Такие личности обычно на добрые уговоры не идут, тут надо клин клином вышибать, иначе не справиться.
– Откуда такие глубокие познания? – не без ехидства спросила Вика, которой вся эта история порядком испортила репутацию в глазах начальства, вымотала немало нервов и обещала долгие и болезненные репрессии со стороны профессора Кулькова. Человека, в общем, не противного, но болезненно оберегающего свой авторитет и трепетно относящегося к собственной заслуженной персоне.
Викин вопрос носил характер скорее риторический, а потому Женя на него отвечать не стала, а решительно распахнула дверь кабинета и тотчас столкнулась нос к носу с разъяренной, изрыгающей пламя Ниной Смоловой.
– Ты что это тут орешь? – без всяких вступлений гаркнула Женя, громко хлопая дверью у себя за спиной. – Ты где находишься? Перепутала больницу с рынком?
Худенькая, обычно довольно тихая и выдержанная Женька в этот миг удивительным образом преобразилась, став словно крупнее и выше ростом. Она наступала на упитанную, обладающую мощным сложением Нину, как тощий поджарый гепард наступает на крупную антилопу. Или тощий юркий хорек готовится прыгнуть на жирную гогочущую гусыню. Глаза Женины сузились и опасно посверкивали, губы растянулись, обнажая мелкие ровные зубки, словно она и правда готовилась вцепиться Нине в горло. Зато пластика тела была расслабленной, гибкой, а оттого более пугающей.