Гош вздохнул с облегчением. Русские относились к союзу крайне серьезно и готовы были идти до конца. И спустя несколько часов после покушения на улице Сен-Никез выразили устами посла готовность вступить в войну, если будет доказано, что к этому преступлению причастны британцы.
Впрочем, случись такая ситуация в России, он бы всеми силами поддержал русского императора, хотя такое вряд ли возможно. Эти московиты прямо боготворят своего венценосца и невероятно, чтобы они устроили подобное.
Это ему, Первому консулу Республики, предназначены удары со всех сторон — мятежные вандейцы и роялисты; сепаратисты Лангедока, Бретони и Корсики; якобинцы и санкюлоты, ушедшие в подполье и мечтающие о временах Конвента Робеспьера; валлоны, причиняющие массу бед в Арденнах; упрямые швейцарцы и фламандцы, не желающие признавать республиканской власти. А если добавить врагов внешних, взявших на время передышку, то ситуация станет и вовсе скверной, начни они действия.
Австрия может повести за собой армии мелких германских государств, а если к этому присоединятся Пруссия и королевство обеих Сицилий, то налицо будет целая коалиция. Но наиглавнейший враг — вековой, постоянный, неизменный — Англия: именно она дирижирует всем этим «оркестром» тайных и явных противников.
— Генерал, наши страны просто обречены на дружбу! — голос Кутузова вывел Гоша из размышлений.
«Нет, русский князь не дипломат. Фуше постоянно докладывает: посол вечно занят молодыми красотками и, несмотря на пожилой возраст, любвеобилен, как Дон Жуан — постоянно завлекает в альков даже замужних красавиц. А еще любит посещать театры и устраивать в посольстве самые настоящие лукулловы пиры: даже крепких полковников, прошедших со мною суровые, холодные Альпы или жару египетской пустыни, уносили с тех обедов мертвецки пьяными.
Нет, не дипломат русский князь, а сибарит, да и прожитые годы тому причиной. Я ему в сыновья гожусь, чуть ли не вдвое моложе, но так жить бы не смог. Нет, как боевой генерал, он уже никуда не годится, хотя раньше вояка удалой был, ран не счесть, глаз потерял, да и наградами щедро увенчан!»
Первый консул перевел взгляд на широкую грудь полноватого русского генерала, где целая россыпь орденов и звезд слепила глаза. И тут Гош подумал — Республика должна иметь подобные знаки отличия, вроде упраздненных королевских орденов Святого Духа или Людовика. Вот только название должно быть истинно народным, берущим за душу не только военного, но и любого гражданина.
«Пусть это будет… Орден Почетного легиона! Хм-м… Весьма красивое название!»