Тем временем Ярослав силой захватил некий город, принадлежавший тогда его брату (Святополку. – Ю. Д.) и увел его жителей. На Киев же, чрезвычайно укрепленный город, по наущению Болеслава часто нападали враждебные печенеги; пострадал он и от сильного пожара. Хотя жители и защищали его, он все же довольно быстро сдался чужеземцам; оставленный своим, обратившимся в бегство королем, [Киев] 14 августа принял Болеслава и Святополка, своего долго отсутствующего господина; из расположения к нему и из страха перед нами вся эта страна перешла на его сторону. Архиепископ того города (Иоанн, до 1018 – ок. 1030. – Ю. Д.) с мощами святых и разными другими украшениями почтил прибывших в храме св. Софии, который в результате несчастного случая сгорел в прошлом году. Там же находилась мачеха названного короля, его жена и 9 сестер; на одной из них, уже давно им желанной, беззаконно, забыв о своей супруге, женился старый развратник Болеслав (Предслава – это уже пятая жена, следующая после Оды Мейсенской).[3] Ему предоставили там огромные богатства, большую часть которых он раздал своим друзьям и сторонникам, а кое-что отослал на родину. Этому князю помогали 300 мужей с нашей стороны, 500 венгров и 1000 печенегов. Все они были отпущены домой, когда названный господин увидел, что местные жители приходят к нему с изъявлением своей верности. В том большом городе, который является столицей этого королевства, имеется более 400 церквей, 8 ярмарок, а людей – неведомое количество; народ, как и вся та провинция, состоит из сильных, беглых рабов, собравшихся здесь отовсюду, и, особенно, из быстрых данов; до сих пор они, успешно сопротивляясь сильно им досаждавшим печенегам, побеждали других.
Гордый этим успехом Болеслав отправил к Ярославу архиепископа названного престола, чтобы тот просил его вернуть ему его дочь (Святополк бежал из Киева в Польшу без жены. – Ю. Д.) и обещал отдать (Ярославу) его жену, вместе с мачехой и сестрами (Ярослав так же, как и его брат бежал в Новгород без жены и близких. – Ю.Д). Вслед за тем он отправил к нашему императору с богатыми дарами любимого своего аббата Туни, чтобы тот обеспечил на будущее его милость и помощь, и объявил, что он сделает все, что тому угодно. В близкую ему Грецию он также отправил послов, которые должны были обещать ее императору (Василию II Болгаробойце. – Ю. Д.) все блага, если тот захочет иметь его своим другом, и объявить, что в противном случае он обретет в нем самого ожесточенного и непримиримого врага» [75, 177].
Последняя фраза подтверждает зависимость Руси от Византийской империи не только в церковном, но и в светском отношении. Как далее развивались события, Титмар не сообщает, только упоминает, что Болеслав затем вернулся домой.