После непродолжительной речи, в которой священник восславил добродетели покойной — то есть обратился к предмету, едва ли способному помочь ему снискать благосклонность данной аудитории, — он веско продолжал:
— Ваша дорогая тетушка, ваша покойная родственница, об утрате которой мы все так скорбим, часто размышляла о том, что станет с вами после того, как она удалится в мир иной, — с вами, неопытной девушкой, не имеющей покровителя и унаследовавшей известные дурные наклонности… — При этих словах Франческа недовольно выпрямилась, поэтому священник поспешил загладить промах: — Хотя, по-моему, вы нашли в себе силы подавить их. Ваша тетушка оказала мне честь, поделившись со мной своими тревогами, и, должен признаться, я разделял ее опасения.
— Благодарю вас за попечение. Но смею заверить, оно ни к чему. Я не нуждаюсь ни в покровительстве, ни в руководстве.
Мистер Чиззл сладко улыбнулся и покачал головой, изображая снисходительное понимание.
— Дорогая моя мисс Франческа, в этом-то и беда! Вы слишком молоды, слишком… своевольны, чтобы понять всю сложность положения. Вам нужен советчик, зрелый, мудрый наставник, способный предостеречь вас от множества опасностей, которые готовит нам жизнь. Осмелюсь утверждать, он должен быть таким, как ваш покорный слуга.
— Ну что же, если у меня когда-нибудь возникнет необходимость в таком советчике… — с сомнением начала Франческа.
— О нет, я не допущу, чтобы ваша скромность стала причиной недоразумения! Нельзя, чтобы даже мысль о вашем постыдном рождении или грехах прошлого заставила вас усомниться. Пусть тот, кто безгрешен… я готов забыть об этом, уверяю вас. Мисс Фанни, я пришел сюда, чтобы открыть свое заветное желание — и предсмертную просьбу вашей тетушки: разделить тяготы вашей жизни, создать узы товарищества там, где царит одиночество, мудрым руководством прояснить смятение чувств, богопросвещенным разумом…
— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, сэр. Не могли бы вы высказаться напрямик? Неужели вы… просите меня стать вашей женой?
Разошедшийся мистер Чиззл, которого застала врасплох эта прямолинейность, осекся, вытер лоб и подтвердил, что Франческа не ошиблась.
— Понятно… — Франческа отвернулась, чтобы скрыть гримасу, затем снова взглянула на священника и бесстрастно спросила: — Значит, тетя обсуждала с вами перед смертью условия завещания моего дедушки?
— Да, она действительно упоминала о них. Мы оба понимали, что наследство станет источником опасности для вас и искушением для алчных мужчин, привлеченных вашим богатством, а не вашей… прелестью.