- Я сварю кофе, - сказала Пенелопа. - Нам всем надо взбодриться.
Пока я собирал сухое дерево вдоль низкого берега, на небе показались звезды, мягко жерчала вода. За толстым стволом огромного упавшего тополя развел маленький костер. Поднимался ветер, и это меня беспокоило, так как шум ветра мешал различать ночные звуки.
В лагере царило молчание. Мы все устали и нуждались в отдыхе, особенно Мимс. Взглянув на старика, я ощутил приступ жалости к нему. И вдруг с болью понял, что пусть я сейчас молодой, сильный и крепкий, меня ожидает такое же будущее. Я смотрел на Гарри Мимса и видел свою старость.
Он выпил кофе, но есть отказался, и скоро заснул беспокойным сном. Уголком рта я сказал Пенелопе: - Все золото в здешних краях не стоит жизни этого старика. Он хороший человек.
- Знаю, - ответила она и замолчала. Я отхлебывал черный кофе и старался представить, что принесет нам завтрашний день.
- Мне нужны деньги, Нолан, - сказала Пенелопа, - очень нужны. Можете говорить, что я эгоистка, но если мы обнаружим золото, у меня ничего на свете не останется, совсем ничего.
Я не знал, что на это ответить, поэтому ничего не сказал. Но продолжал думать о золоте.
Мы находимся недалеко от тупикового каньона. Интересно, смогу ли я в темноте найти туда дорогу? Проблема была в том, что наши противники наверняка оставили наблюдателя. Хоть я и устал, мне хотелось как можно скорее разделаться с делами и убраться прочь.
Мысли о каньоне не давали мне покоя. Человек, живущий в дикой, нехоженой местности, учится доверять своим инстинктам. Сама обстановка, в которой он находится, требует постоянного напряжения, не нужного тем, кто живет спокойной и размеренной жизнью; его чувства становятся острее, он воспринимает вещи, которые никогда не смог бы описать словами. Я не суеверен, однако в этом каньоне было что-то необъяснимое.
Поразмышляв, я решил не ехать туда ночью. И днем-то найти закопанное сокровище будет совсем не легко, а сейчас мне вовсе не хотелось рыскать в темноте среди валунов и каменных оползней, где того и гляди свалишся в какую-нибудь яму неизвестной глубины.
Больше всего мне не хотелось встречаться с Лумисом, с Сильвией и Ральфом, и я принялся размышлять о них. Когда находишься среди людей с запада, знаешь, чего от них ждать. Я хочу сказать, что все здесь открыто, все на виду, прятать поступки и чувства некуда. Народу мало, городишки маленькие, и что бы человек ни сделал, все становится известным.
Хотя положение вещей стало меняться, потому что по железным дорогам на запад начали прибывать люди другого сорта. Мошенники и слабаки, которых бурное и тяжелое время освоения выкинуло прочь, теперь могли приехать сюда с удобством, на мягких подушках вагонных купе.