Из соседней палатки с заспанными глазами появился старший научный сотрудник.
— Как вам спалось?
— Ха-ха! Как на вулкане. Знаете, Анфиса, ваша уха за километр благоухает. Это опасно, — пожурил он.
— Почему же?
— Можете привлечь медведя, а они здесь ой какие злые!
— Мне об этом не нужно беспокоиться. Сюда медведи не придут.
— Почему же? — удивился вулканолог.
— Дед заговорил от медведей это место. Они обходят его стороной.
— Вы в это серьезно верите?
— Я у нее о том же самом спрашивал, — откликнулся Дмитрий.
— И что же она ответила? Ох какая уха вкусная!
— Сказала, что другого такого дедушки нет на всем белом свете.
— Не знаю, как там насчет деда Ефима, но уху твоя девушка варит просто великолепно. Я сроду такой не ел. Каков же ее секрет?
— Секрета здесь особого нет, просто форель надо покрупнее положить. А потом пищу нужно варить на лиственичном костре, вот и все, — с улыбкой ответила Анфиса.
— Нужно будет запомнить этот рецепт, — серьезно произнес Игорь Валентинович, — может, как-нибудь и пригодится. А все-таки, откуда у вас такая вера в дедушку? Я вот, честно говоря, своему вообще не верю, он у меня только пиво пьет и футбол по телевизору смотрит.
— Я однажды видела, как он заговорил кита.
— Любопытно. И как же это произошло?
— Он подошел к берегу и начал что-то кричать в океан, а потом сказал мне, что сейчас приплывет кит.
— И приплыл? — отозвался со смешком Игорь Валентинович.
— Приплыл. А дед зашел по колено в воду и стал говорить о том, чтобы кит не обижал больше рыбаков, а иначе он пожалуется на него морскому богу Митчу.
— А разве он их обижал?
— За два дня до этого рыбаки вышли в море за рыбой, и их лодку перевернул кит. Все они погибли. Это был тот самый кит, что подплыл к дедушке.
— Фантастика! И что же было дальше?
— Потом он вышел из воды, а кит уплыл в море.
— Ничего подобного я не слышал. А знаете, в этом, может быть, что-то и есть. Я нахожусь здесь совсем немного, но уже столько наслушался о вашем дедушке, что мне трудно сказать, где здесь правда, а где вымысел.
Аксенов сидел рядом с Анфисой, ощущая тепло, исходящее от ее худенького тела. На смуглой гибкой шее висел какой-то амулет птицы, в котором он узнал зимородка. Интересно, что бы это могло значить?
Уха и в самом деле получилась отменной. В наваре присутствовало что-то еще, какой-то непередаваемый пряный вкус, какой не заполучишь ни в одном ресторане. Так могли пахнуть только травы Камчатки, ее воздух, а также моря, омывающие ее скалистые базальтовые берега.
— Уха удалась на славу, — сказал Дмитрий, зачерпнув очередную ложку.