Я покачал головой:
– Однажды я совершил ошибку. И начальству это не понравилось. Вот и все.
Какое-то мгновение Шарплз молча смотрел на меня, а затем продолжал:
– По условиям завещания опекуны до истечения срока опеки вольны выделять наследникам такую сумму, какую считают нужной. А срок опеки истечет, когда младшему из них исполнится двадцать пять лет. Тогда все должно быть разделено поровну. – Снова помолчав, Шарплз многозначительно добавил: – Это налагает на вас особую ответственность.
– И как велико наследство? – спросила Берта.
Шарплз даже не повернул головы в ее сторону.
– Это не имеет прямого отношения к делу, – бросил он через плечо.
Стул под Бертой снова заскрипел.
– Так на чем мы остановились? – спросил я.
– Мне нужна ваша помощь.
– Чем же мы можем помочь?
– Дело весьма деликатное. – С этими словами Шарплз мрачно уставился на меня.
Я молчал.
Опять скрипнул стул – Берта, бросив на меня короткий взгляд, склонилась над столом. Нарушить молчание пришлось Шарплзу.
– Должен сообщить вам кое-что о тех, кто имеет непосредственное отношение к делу, – начал он. – Кора Хендрикс скончалась скоропостижно. Близких родственников у нее не было. Ширли Брюс – дочь ее давно умершей двоюродной сестры. Осиротевшую девочку Кора Хендрикс взяла к себе. Было это всего за несколько месяцев до того, как она умерла сама. Что касается Роберта Хокли, то он ей вообще никакой не родственник. Он сын близкого друга Коры, который умер на год раньше ее. – Шарплз откашлялся. – Роберт Хокли, – продолжил он тоном судьи, оглашающего приговор, – молодой человек весьма сомнительного поведения. По правде сказать, просто дикарь. Он упрям, невоспитан, подозрителен, в нем так и клокочет дух противоречия. – Уловив на моем лице тень сомнения, Шарплз добавил: – Я отвечаю за свои слова.
– Игрок?
– Естественно.
– И ему нужны деньги, – заметил я.
– Естественно.
– И вы их даете?
– Мы выделяем Роберту Хокли довольно скромную сумму, мистер Лэм. То, что он от нас получает, едва превышает минимум, определенный завещанием.
– Ну а мисс Брюс?
– О, – Шарплз заметно смягчился. – Мисс Брюс совсем другое дело. Это весьма сдержанная, воспитанная, красивая девушка, и она не бросает денег на ветер.
– Блондинка или брюнетка?
– Брюнетка. А собственно, зачем вам знать?
– Просто так.
Шарплз внимательно посмотрел на меня.
– Ее внешность не имеет к делу никакого отношения… Нам очень не хотелось бы обделять Роберта Хокли. Мы могли бы давать ему больше…
– Но он игрок. И каждый полученный цент ставит на карту. Не так ли?
Шарплз задумался, а затем медленно произнес: