Я вежливо прикрыл ладонью зевок. Сержант Хуламоки по-прежнему смотрел на меня, но я был убежден в том, что мое лицо ничем меня не выдало. Тогда он посмотрел на мою напарницу, но Берта была как скала.
– Я подумал, что вы сможете сказать нам что-нибудь по этому поводу, мистер Лэм.
– Бастион приехал сюда месяц назад, – ответил я. – Эти кадры могли быть сняты в любой момент в течение этого месяца. Все, что я могу вам посоветовать, – переспросите эту вашу привлекательную женщину, сколько раз она ездила по Кинг-стрит за последний месяц.
– Да, конечно, – разочарованно произнес сержант Хуламоки. – Я и не собирался бросать эту нить. Я, конечно, рассуждаю в рамках следствия, не имея в виду доказательств для суда.
– А я предпочитаю говорить о доказательствах для суда, – ответил я, глядя ему в глаза. – Только такие доказательства могут помочь в раскрытии преступления.
– Я так и не понял, обвиняете ли вы в чем-нибудь Мириам Вудфорд, – вмешался Бикнел. – Но если да или если вы собираетесь это сделать, то я найду для нее лучших адвокатов на этих Островах, а она перестанет отвечать на ваши вопросы до тех пор, пока не окажется в суде.
– Нет-нет, мы ее ни в чем не обвиняем.
– Что же вы в таком случае делаете? – спросил я.
– Просто хотели бы рассчитывать на ваше сотрудничество.
Берта фыркнула. Я недовольно посмотрел на нее и обратился к Хуламоки:
– Мы очень благодарны вам за внимание; можете на нас рассчитывать.
По лицу сержанта пробежала тень усмешки.
– Благодарю вас, Лэм. Мы вам действительно признательны. Мы к вам еще зайдем, вы можете не беспокоиться на этот счет. Будем постоянно держать с вами связь. По правде говоря, мы настолько ценим ваше сотрудничество, что не хотели бы, чтобы кто-либо из вас покинул Острова, не предупредив нас об этом. – Сержант Хуламоки с неожиданной для него торжественностью обменялся с нами рукопожатиями, и на том они с Дейли ушли.
У Бикнела был такой вид, словно он проглотил две унции касторки.
– Она этого не делала, – пробормотал он. – Она не могла этого сделать! Я верю ей! Я… Я люблю ее! – И он закрыл лицо руками.
Мы с Бертой сидели молча. Внезапно он поднял на нас глаза и надрывно проговорил:
– Идите! Я хочу побыть один. И надо делать наше дело. Надо следить за тем, чтобы Мириам не пострадала от этих гиен… Сколько это будет стоить – не важно. Теперь все ограничения сняты.
Берта посмотрела на меня, и ее жадные глазенки заблестели.
– Не волнуйтесь, Бикнел, – успокоила его она. – Мы как раз готовы преподать этим гавайским зазнайкам урок на всю жизнь. – Она открыла дверь, и мы вышли.