Здесь речь идет об очень непростых образах; специалисты по Египту о многом спорят, и мы сейчас не будем вдаваться в подробности, важно, что любой умерший считался Осирисом. И любой умерший, вкушая жертву, которая символически была глазом Гора, сына Осириса, получал вечную жизнь, воскресение, причем воскресение телесное. Египетская мумия — это как раз образ телесного воскресения умершего. Египтяне мумифицировали своих умерших, как бы желая показать: твое тело хранится в неприкосновенности. Они не очень верили, что тело действительно пребудет неразрушимым (и на самом деле, не столько искусство мумификации, сколько исключительно сухой климат Египта позволил этим мумиям сохраниться до сего дня). Кроме мумий египтяне делали еще и статуи умерших, с очень точным портретным сходством, — они, кстати говоря, послужили началом современного скульптурного портрета. Эти статуи тоже ставили внутри гробниц, в замурованных камерах, не для того, чтобы на них смотрели удивленные прохожие: они были моделью, по которой в будущем восстановится тело.
Изучая книгу Текстов Пирамид, мы совершенно ясно видим, что древние верили в телесное воскресение умершего. И еще одна очень важная деталь: читая эту книгу, мы начинаем понимать, откуда возникла идея царской власти — тоже из принципа ритуала. Чтобы достичь какой‑то земной цели, к каковым относится богатство, здоровье, рождение наследника, не говоря уже о целях высших и небесных, человек совершал ритуальное действие. То есть он, совершив очищение, на время сам входил в мир богов или просил жреца, выступал как заказчик ритуала. Войдя в мир богов, он там побеждал зло, которое мешает реализации всего доброго, после чего доброе происходило в этом мире.
Древний человек понял, что должно быть какое‑то земное существо, которое постоянно находится в состоянии ритуальной чистоты и ритуального действия, является символическим отражением Бога на земле. Этим существом стал царь, и так появился до того неизвестный институт царской власти.
Царская власть возникает именно как религиозное действо — и такой она остается до последнего времени: как бы ни упрощались царские ритуалы, даже современные монархи Европы сохраняют определенные священные функции. Нас иногда смущает, что в древности большинство царей не управляли страной, в нашем смысле слова, хозяйственными, административными делами всегда занимался первый министр, визирь, а царь был вроде и ни при чем. Это иногда объясняют тем, что царей удавалось оттеснить. Ничего подобного, царь и не должен был заниматься административными делами, его главной задачей было религиозное действо. В Египте царь считался единственным посредником между Богом и людьми, и все жрецы были его представителями, а политические функции выполняли министры. Но поскольку политика — это тоже часть общей жизни, а потому в некотором роде священнодействие, то, конечно, и она в общем плане направлялась царем, но именно как религиозное действо, а не как чисто мирская деятельность, как суета. Религиозный аспект политики — это различение добра и зла, божественного и противобо- жественного в государственной, в общественной жизни. Именно такое различение, связанное с идеей суда, суждения, и находится в ведении Государя (и горе для страны, если царь не отличает правду от неправды или различает их превратно). А практическая политика, следующая из этого различения, осуществляется министрами.