Марианна испытывала радость и гордость за сына.
Она радовалась, что Бето соприкасается с тем, чего была лишена она сама, и гордилась тем, что его влечет к прекрасному.
Марианна с огромным уважением относилась к литературным занятиям Луиса Альберто, который в последнее время все чаще засиживался по воскресеньям за литературной работой.
Когда она заглядывала в его кабинет и подходила к столу, за которым он работал, сдвинув на кончик носа очки (уже и очки носит, думала с грустью Марианна, любуясь им), он всякий раз переключал маленький портативный компьютер на табло с обычными коммерческими выкладками своей строительной фирмы, приговаривая: «Еще не время знакомиться с шедевром».
Марианна догадывалась, что он описывает жизнь их дома и, стало быть, историю их любви.
Она целовала мужа и на цыпочках выходила из кабинета.
Впрочем, если дело было к ночи, то и он шел за нею до самой их спальни: его желание обладать любимой пересиливало творческие привязанности.
— Луис Альберто, — строго говорила Марианна, — а роман?
— Я же объяснял тебе, что необходимо углубить некоторые линии произведения, — со значением заявлял муж, обнимая Марианну и подмигивая ей. — Хочу быть ближе к жизни.
Марианна краснела, как маленькая, и прыскала. А сердце начинало трепыхаться, как в тот день, когда она впервые ощутила жаркую и жадную близость Луиса Альберто.
Должно быть, Бето в отца. Его увлеченность занятиями в школе художественного мастерства была очевидна.
Впрочем, она догадывалась, что если его выбор и был как-то связан с наследственностью, то, помимо этого, была и другая причина.
Марианна помнила исповедь Бето, его удручение по поводу того, что Марисабель — девушка не его круга.
Широко открытыми, восхищенными глазами наблюдал он за ее балетными занятиями. С трепетом и робостью открывал ее альбомы великих художников прошлого и настоящего. Как в храм, входил в ее комнату, увешанную разноцветными афишами, уставленную керамикой доколумбовской Мексики. Раскрыв рот, слушал ее беседы с Джоаной о балетных спектаклях, на которые те иногда приглашали и Марианну с Бето.
Теперь все чаще и увереннее Бето участвовал в разговорах об искусстве.
Один из профессоров школы, их знакомый, которого они с Луисом Альберто встретили, тепло отозвался о Бето:
«Он учится не только разумом, но и сердцем. Такие встречаются не в каждом десятке».
На вопрос, какой из видов искусств станет его профессией, он пока не мог ответить.
«Еще есть время, пусть он занимается тем, что ему по душе, — говорил Луис Альберто. — Даже если он решит стать инженером, знание искусства только поможет ему».