— Мы отправляемся сейчас? — спросил матрос.
— В уме ли ты? — вскрикнул принц. — Мы провели тяжелую ночь и еще более тяжелый день, ты ранен — и не думаешь об отдыхе! Признаюсь, что если ты неутомим, то я по природе очень беспечный и чувствую себя измученным.
— Если можно спать, то я усну с удовольствием, — сказал, смеясь, Райдэн, — но я еще мог бы продержаться на ногах.
— Где Лоо? — спросил принц. — Я потерял его из виду во время сражения.
— Он спит в одном доме не берегу, и так крепко, что я мог бы взять его и унести, не разбудив. Этот молодой самурай вполне заслужил свой сон, он схватил ружье одного из наших павших товарищей и дрался, как бес.
— Он не ранен?
— К счастью, у него нет ни одной царапины.
— Ну, хорошо, иди к нему и отдохни, завтра мы отправляемся в полдень.
На другой день Нагато пошел проститься с Кизаки. Она вернулась в летний дворец, он нашел ее среди ее женщин.
— Ты уже покидаешь этот город, который обязан тебе победой, не отдохнувши? — сказала она.
— Я удаляюсь со стесненным сердцем, — сказал принц, — но меня зовет суровый долг. Я должен до подписания мира отомстить за оскорбление, нанесенное моему имени, и спасти Фаткуру, мою невесту.
— Как, Фаткура в опасности?
— Она в плену у принца Тоза; вчера гонец привез мне это известие.
— На такие доводы нечего возразить, — сказала царица, — торопись наказать этого негодяя, и да хранит тебя бог битв.
Когда она это говорила, голос ее немного дрожал. Опять он подвергается опасности, опять рискует жизнью, может быть, умрет.
— Я считаю себя непобедимым, — сказал Нагато, — меня охраняет всемогущая богиня.
Кизаки попыталась улыбнуться.
— Желаю тебе восторжествовать и скорее вернуться! — сказала она.
Принц ушел. Прежде чем выйти из зала, он еще раз взглянул на нее, сердце его замерло от смутного беспокойства.
— Каждый раз, когда я расстаюсь с ней, мне кажется, что больше не увижу ее, — бормотал он.
Она тоже смотрела на него, смущенная тем же тяжелым чувством, она прижимала к губам кончик веера, подаренного ей принцем. Он исчез.
В тот же день он приехал в Осаку и тотчас же отправился к сегуну.
— Это ты! — радостно вскричал Фидэ-Йори. — Я не надеялся увидеть тебя так скоро. Твое присутствие служит для меня поддержкой среди одолевающей меня тоски.
— Как! — сказал Ивакура. — Мы победили, а ты печален.
— Что ты говоришь, друг? Правда, Йокэ-Мура прогнал врага из деревни, которую он занял возле Осаки, но Гарунага был совершенно разбит, когда напал на Ямазиро. Две трети государства в руках врагов.
— Ничего! Мы победили в Сумиоси, вызвали беспорядок в лагере Гиэяса, восторжествовали в Киото, и сын богов, выйдя на минуту из своего оцепенения, отдал приказ обеим сторонам помириться.