— Ты действительно намерен это сделать? — нервно спросила девушка.
— Что? Рассказать обо всем Эндрю? Я еще не решил. Не в последнюю очередь это зависит от тебя, так что останься и давай поговорим начистоту.
У нее не было другого выхода. Ведь он действительно мог осуществить свою угрозу. Джина взяла чашку и поднесла ее к губам. Как ей хотелось, чтобы он не заметил дрожания ее пальцев! Она лихорадочно отпила глоток и проговорила сквозь зубы:
— Я узнала, что Эндрю твой родственник, всего несколько дней назад.
— Охотно верю, — с сардонической усмешкой ответил Рей. — Если бы ты знала об этом раньше, то, уверен, сделала бы иной выбор. И жертвой стал бы другой несчастный.
— Хватит издеваться, Рей! Эндрю — отнюдь не жертва.
— Не жертва? Тогда кто же? Самая грандиозная любовь в твоей жизни? Боже мой, что я говорю! Совсем забыл, что единственной твоей любовью был я! Прости уж меня, дурака!
Джина проглотила и эту мерзкую пилюлю. Хотя было донельзя обидно: ведь со дня их разрыва она не сказала Рею ни одного грубого слова! Ей пришлось заставить его возненавидеть себя. Но оказалось, что этим дело не ограничилось — Рей встал на ее пути в образе безжалостного обвинителя!
— Я никогда не хотела причинить тебе боль… — начала было Джина, но он перебил ее:
— Ты действительно этого не хотела. Ты хотела денег. И когда обнаружила, что их у меня, вероятно, нет, решила тут же послать подальше своего «горячо любимого избранника».
— Это неправда! — запротестовала Джина.
Но Рей, казалось, ее не слышал. Он продолжал держать обвинительную речь:
— Ты даже, приличия ради, не стала уверять меня в своей любви до гроба, якобы принесенной в жертву неумолимому и безжалостному року! Впрочем, я бы все равно этому не поверил. Как не поверю и сейчас. Как-то раз я уже сказал тебе: ты не знаешь, что такое любовь. К сожалению, с тех пор ничего не изменилось: это чувство тебе по-прежнему незнакомо!
Если Рей хотел поглубже уязвить Джину, то он достиг своей цели. В ее глазах вспыхнуло самое настоящее бешенство. Она стиснула кулаки и крикнула ему в лицо:
— Ты негодяй!
Рей посмотрел на нее так, будто это оскорбление было ему даже приятно. Потом спокойно сказал:
— Значит, предполагалось, что я буду продолжать любить тебя до конца своих дней? Так, что ли, дорогая?
А почему бы и нет? — подумала Джина. Ведь полюбила же я его на всю жизнь! Ее сердце наполнилось горечью обиды и безысходной тоской. Она глубоко вздохнула, понимая, что сама вызвала к жизни чудовищного монстра, который будет преследовать ее вечно. Потом, стараясь выглядеть спокойной, небрежно покачала головой и заметила: