Зал был вполне приличный, наверное, он недавно пережил капитальный ремонт. Все новенькое, блестящее, но не хватало чего-то консервативного, чисто университетского. Тяжелых занавесей, старомодных люстр и бра, лепнины на стенах, драпировки или еще чего-то в этом роде. Гуров почему-то считал, что старинное слово «университет» должно отражаться как во внутренних интерьерах, так и во внешнем облике вуза. Но такое он видел лишь в МГУ. Остальные учебные заведения, в которых ему удалось побывать в Москве и других городах, постепенно утрачивали этот шарм старины. Наверное, так и должно быть. Не зря же Станислав Крячко говорил: «Что вы хотите, ребята, двадцать первый век на дворе».
В соседних креслах сидели степенные дяди и тети разных возрастов. Гуров попытался догадаться о научной специальности каждой личности, но понял, что ему это не удастся. Опять же по причине того, что в мире науки многое изменилось.
Вон моложавый мужчина лет сорока. Он успевает перебрасываться фразами с одним из членов жюри и женщиной, сидящей за его спиной, одновременно что-то быстро пишет в большом блокноте, лежащем на колене. Физик? Иногда он широко улыбается. И что? Почему не физик? Кто сказал, что физики и лирики стали отличаться друг от друга наличием или отсутствием бороды, серьезностью, неумением шутить?
А чем занимается вон тот, в дорогом костюме, небрежно забросивший ногу на ногу и с ленивой грацией взирающий на то, что происходит вокруг? Судя по костюму и ботинкам, этот гражданин неплохо имеет с научных грантов. Может, он заведующий какой-нибудь лабораторией, которая выполняет и коммерческие заказы? Кто их теперь разберет. А часы-то у него тоже недешевые.
В зале стало постепенно темнеть, два ярких луча высветили середину сцены, где в стороны поползли бархатные занавесы.
«Сегодня не первый день мероприятия, значит, предисловий будет не очень много», — решил Гуров.
Ведущий и в самом деле потратил на приветствие всего несколько минут. Он тут же ошарашил зал, заявив, что на конкурсе сегодня присутствует блистательная Мария Строева, столичная театральная дива, непревзойденная актриса и так далее, и тому подобное. Маша тут же вышла из-за кулис.
Гуров обомлел. Он не видел, как Маша и Аленка собирались и во что они одевались. Лев Иванович встретил их уже на улице, в плащах, и помог сесть в машину. Откуда Аленка извлекла это шикарное вечернее платье? Кто за несколько минут уложил волосы Марии в изумительную прическу? Точно, это Аленка притащила с собой мастериц из своего салона. Но какая Маша красивая!