А вот это уже было излишне. Максимов бросился по коридору — в чрево баржи, исторгнувшее очередную жертву. В той степи наверняка трюм… Внезапность атаки сбила с толку — коллеги мешкали. Максимов в тоскливом одиночестве промчался коридор, вылетел на узкую лестничную клеть, падающую вниз, загремел по ступеням, хватаясь за стены. Повода хранить тишину больше не было. Он погрузился в какое-то низкое пространство — макушка царапала потолок. Здесь имелись стол, стул, человек и широкая раздвижная дверь. Еще мгновение назад субъект сидел на стуле, локти совместно с порнографическим журналом покоились на столе — было тихо и комфортно. Но когда раздался крик и затопали ботинки, он отложил журнал, привстал… Автомат на плече, стволом вниз. Глаза испуганы. Думал, свой бежит — оттого и не стал хвататься за оружие. А теперь уже поздно — незнакомец с пистолетом оказался под самым носом. Предчувствуя очередное выбивание мозгов, Максимов бросился пантерой, а субъект за столом, как видно, с перепугу, решил поступить грамотно. Он повалился на спину вместе со стулом, одновременно переворачивая ногами стол! Грубая столешница вонзилась сыщику в живот, дыхание перехватило. А ловкий бандит как-то мудрено оттолкнулся ногами от воздуха, рванул в сторону приоткрытой раздвижной двери и провалился куда-то в темноту. Максимов отбросил «мобильный» столик, стиснул рукоятку «вальтера», на лету заговаривая боль, бросился туда же. Ошибка оказалась более чем очевидной. Он успел проскочить, прежде чем дверь с зычным лязгом захлопнулась, отрезав сыщика от товарищей…
Сильно подозревая, что встретится в темноте с автоматной очередью, Максимов извернулся правым боком, подавая его вперед, решительно рухнул. Тьма беспросветная — успели погасить лампу. Зачем? Под плечом хрустела раздавленная древотара, голова отклонилась и вроде не пострадала. «Хочешь жить — катись», — подсказал разумный внутренний голос. Он вытянул руки и куда-то покатился — впрочем, быстро уперся в непреодолимую чугунную преграду. Длинная автоматная очередь прорезала пространство — потешная штуковина трещала, как охотничья трещотка. Пули кромсали пол. Но там его уже не было. Он активно перебирал ногами, пытаясь забраться спиной на неодолимую преграду (не то котел, не то когда-то радиатор). Он вскинул руку и дважды выстрелил — в то место, где мельтешили сполохи. Глухой вскрик — прямое попадание. Обрушилось тело. Субъект, сбежавший из-за стола, слава богу, прекратил существование…
В пистолете остался единственный патрон. Холостой. Для боя бесполезный. «А не уйти ли по-английски, — задумался Максимов, — пока не послали по-русски?» Но уйти, похоже, было некуда. Он явственно слышал, как захлопнулась на пружинный затвор дверь. Что и подтверждала яростная долбежка снаружи — коллеги добрались и как-то занервничали…