– Дела не очень хорошо, Павла. То есть с тобой, по-видимому, будет все нормально, но вот мои собственные дела…
– Ты хочешь повторить подвиг Доброго Доктора? Состричь с меня мое везение, будто шерсть с овечки?
Она хотела увидеть его замешательство – но тщетно. В глубине его глаз ничего не изменилось. И не дрогнули зрачки.
– Кович сказал тебе, что я вивисектор?
– Зачем я тебе нужна, Тритан?
Его глаза наконец-то померкли. И голос соскользнул вниз, сделавшись уже не гулким – хриплым:
– Ты не догадываешься?
– Я думаю, ты меня любишь, – пробормотала она неуверенно.
– А Кович сказал, что я тебя использую?
– Тритан, а вообще-то возможно притащить в телестудию саага? Куклу, конечно же, куклу… У вас в центре реабилитации, ты говорил, есть один – в музее…
Он вздохнул. Убрал руку с ее плеча:
– Так… и кто его притащил?
– Не ты, – сказала она миролюбиво. – Кто-нибудь.
– Кто-нибудь…
Он поднялся. Отошел к окну; Павле показалось, что он сейчас попробует сесть на узкий подоконник, уже потом она с опозданием вспомнила, что сидеть на подоконниках – манера Ковича.
– Не хотелось бы об этом говорить, все-таки не я твой лечащий врач… Ну ладно. Каких он был размеров… этот сааг?
Павла невольно содрогнулась. Стиснула зубы – не хватало еще выдать дикий страх перед одним только воспоминанием.
– Высотой… как два человека.
– Значит, ты видела его глазами сарны?
Павла молчала. Не поняла.
– Есть специальные исследования, – скучным голосом сказал Тритан. – Соотношение ростов… Сааг по отношению к человеку такого же размера, как небольшой медведь. Никак не в два раза выше.
– Разве в Пещере есть люди? – спросила она машинально.
Тритан поморщился:
– Это сравнительное исследование, сделанное на основании косвенных данных… Все имеющиеся модели саагов выдерживают эту пропорцию. Сама понимаешь, их не школьники мастерили… Зато с точки зрения сарны сааг – как раз вдвое больше; если того, что ты видела в студии, смоделировали бы злодеи-доктора… он был бы размером с медведя. Но его смоделировало твое сознание – учитывая те представления о саагах, которые имеются у сарны…
– Пусть мне отдадут книжку, – сказала она со слезами в голосе.
Тритан отвернулся:
– Я попрошу… Бариса. Думаю, он откажет.
– Тебе? – она желчно усмехнулась.
– А почему у меня должны быть какие-то преимущества?
– У сокоординатора Познающей Главы? Что, неужели никаких?
Тритан не оборачивался. Смотрел в окно, на фонтан с каменным рыбаком, а у рыбака, всем известно, вечно пустой невод…
– Никаких, Павла. В твоем случае – никаких… Потому что сокоординатор хочет, чтобы ты была здорова.