Размышления прервали едва слышные шаги за спиной.
— Ну что, Макаренко? Как оцениваешь свой первый педагогический опыт?
— Сама ты, Макаренко! — Кирилл плюхнулся на диван, — подсматривать неприлично!
— Я не подсматривала, я наблюдала. Метод исследования такой, чтоб ты знал.
— Ладно. И какие выводы?
— Маленький упырь.
— Это да. А чего ты такая хмурая?
— Я не хмурая. Я просто кое-что не понимаю. И это меня расстраивает. Скажи, а ты ведь намного сильнее его? Не в драке, а вообще? Сможешь дотащить до стола и там зафиксировать? Чтобы не дергался?
— Линда?! Ты чего?! Кто мне тут пару часов назад обещал, что пыток не будет?!
— Не будет, — девушка подошла к дивану и села рядом, заглянула в глаза, — правда. Но мне нужно будет кое-что узнать. Можно усыпить и спящего осмотреть, но, если он поймет, что с ним что-то делали в бессознательном состоянии, невесть что ведь подумает! Кирилл, я все понимаю, но это важно.
— Послушай, я в любом случае сделаю все, что ты скажешь. Если надо, я его живьем вскрою. Да я и себя живьем вскрою, если надо! Но причина должна быть веская. Мне не надо, чтобы ты мне объясняла. Просто скажи, ты точно уверена?
— Душа моя! Если я затею что-нибудь настолько жуткое, я буду не просто уверена, что без этого нельзя, но и буду уверена, что мир рухнет без этого. Но сейчас речь только о том, чтобы парень спокойно полежал на столе и не мешал нам его изучать. Не больно. Не инвазивно. Ну, может, кровь возьмем. Да и то, скорее всего, не понадобится. Да, унизительно. И страшно. Но в остальном безопасно. Послушай, это же не первый наш живой материал. Вот скажи, когда это я такие ужасы устраивала? Ты же давно со мной работаешь. Я даже неразумных магических зверушек не обижаю, а уж разумных существ, тем более!
— Ну… у нас не так уж много было здесь живых подопытных. Чаще всего, это люди, попавшие под какое-нибудь воздействие. С ними проще. Вылечил и выпустил! Ой! Линда, ты чего!?
В первый момент он не успел среагировать на бросок внезапно рехнувшейся начальницы, за что получил весьма болезненный укус в плечо. А вот ее кисти, с мгновенно отросшими, острыми, как бритва когтями, он успел перехватить. Начальница еще раз чувствительно прикусила его, на этот раз кисть, и затихла в его руках, прижатая к дивану весом ничего не понимающего мужчины.
— Извини, — голос ее стал хриплым, — просто не нашла, что умного сказать в ответ. Ты ведь так меня себе представляешь? Злобной кусачей нечистью.
— Нет, конечно! — как ни странно, он даже на секунду не предположил, что девушка всерьез. Удивился, растерялся, но ни на мгновенье не испугался, — понял я все, понял. Зачем же кусаться?