Всадник приближался, разглядывая землю, разыскивая следы. Я проверил, легко ли вынимается из кобуры револьвер, выдернул сыромятный шнурок, предохранявший его от падения, и продолжал ждать.
День был теплый, небо чистое. Всадник заметно приблизился, и я смог различить цвета одежды, масть лошади... Это была Мойра Макларен!
Выехав из тени, я ждал, когда она заметит меня. Это произошло почти сразу же.
Рубашка моя была разорвана, лицо покрывала двухнедельная щетина, щеки впали, но душу мою согрело выражение удивления и облегчения, появившееся на ее лице.
- Мэтт? Вы живы?
Серый вплотную подошел к ее лошади.
- Неужели вы думали, что я могу умереть, не оставив вам обещанных сыновей?
- Не шутите.
- Я и не шучу.
Она взглянула мне в глаза, слегка покраснела и быстро сменила тему.
- Вы должны уехать. Совсем. Если вы сейчас вернетесь - они вас убьют.
- Я не побегу. Я возвращаюсь обратно.
- Но вы не должны! Они считают, что вы убиты. Пусть так и думают. Уезжайте, уезжайте, пока можете! Они искали, перерыли все окрестности, но так и не смогли вас найти. Джим Пиндер поклялся, что, если вы живы, он убьет вас при первой же встрече. Да и Боди Миллер вас ненавидит.
- Я возвращаюсь.
Она сдалась - да и мне не верилось, чтобы она действительно считала меня способным убежать. И я был рад, что она понимает меня так хорошо.
- Джим Пиндер захватил "Ту-Бар".
- В таком случае ему придется оттуда уехать.
Она обратила внимание на мою полную флягу и обвела рукой долину, на краю которой мы остановились.
- Отец поразится, когда узнает, что здесь есть вода и трава. Никто и мысли не допускал, что здесь можно выжить. Думаю, вы нашли единственное такое место.
- Это не моя заслуга. Это место нашла моя лошадь.
- Плохо пришлось?
- Не слишком хорошо. - Я оглянулся на опушку, откуда она выехала. - За вами никто не следил?
- Нет... Я проверяла.
- Вы искали меня и раньше?
Она кивнула.
- Да, Мэтт. Я боялась, что вы умираете где-то здесь, один... Я не могла этого перенести.
- Ролли был силен. Он был очень силен.
- Так это вы его убили?
- А кто же еще?
- Его нашли Кеневейл и Боди. Кеневейл был уверен, что это ваших рук дело, но некоторые считали, что это дело рук парней Бенара.
- Они не сражались за меня.
Некоторое время мы сидели молча, думая каждый о своем. О чем могла думать Мойра, я не имел ни малейшего представления, но сам думал о ней, о том, какая это замечательная женщина. Теперь, получив возможность хорошенько ее рассмотреть, я заметил, что она похудела, обозначилась легкая впалость щек. Было непривычно думать, что обо мне может беспокоиться женщина. Много лет минуло с тех пор, как обо мне вообще кто-либо беспокоился.