У машины Хьюго Флетчера очень приметные номера.
Том посмотрел на фотографию. Женщине, изображенной там, можно было запросто дать лет пятьдесят, хотя он знал, что Лоре Флетчер всего лишь около тридцати пяти. На ней были бесформенные брюки на пару размеров больше, чем нужно, мешковатый свитер и туфли без каблуков. Волосы тусклого, сероватого оттенка – не рыжие – были стянуты в пучок, открывая бледное лицо. Она выглядела вялой и безжизненной. Должно быть, долго и серьезно болела – другой причины для такой разительной перемены, по мнению Тома, быть не могло. Леди Флетчер представляла собой удручающее и очень печальное зрелище, и Том подумал, как болезнь жены могла повлиять на весьма светский и публичный образ жизни сэра Хьюго. Ему не хотелось этого признавать, но версия с любовницей выглядела все более и более убедительной.
– Бекки, нам известно, что конкретно с ней произошло?
Работу Бекки всегда выполняла на «отлично».
– Мы связались с лечебницей, но, разумеется, они нам ничего не сказали – конфиденциальность и сохранение врачебной тайны. В любом случае мы встретимся с ней через пару минут – уже подъезжаем к аэропорту. Мы приехали вовремя; скорее всего, она еще даже не успела забрать багаж.
– Ну что ж, будем надеяться, что сотрудники авиакомпании выполнили свое обещание.
Лора помигала левым поворотником и вывернула с главной дороги на неосвещенную боковую, которая вела к Эшбери-парку. Она резко сбросила скорость и отметила какое-то странное белое свечение над верхушками деревьев. Последний поворот. Лора подъехала к воротам своего дома и остановилась, пораженная.
– О господи, – прошептала она.
Бежать было некуда. Десятки журналистов, заслышав шум мотора ее «мерседеса»-купе, мгновенно нацелили на нее свои камеры. Телевизионщики развернули софиты в сторону машины; яркие лучи ударили ей прямо в глаза, на мгновение лишив ее зрения. Журналисты возле дома не являлись для Лоры чем-то необычным, она знала, что такое жизнь под прицелом камер, и теперь буквально чувствовала их лихорадочное возбуждение. В конце концов, своей известностью и репутацией Хьюго был обязан именно этим самым людям, и он в совершенстве владел искусством выдавать им ровно столько информации, чтобы поддерживать постоянный интерес к своей персоне.
Но это было что-то другое. В воздухе прямо-таки ощущалась атмосфера безумия.
В дом можно было попасть только одним путем. В свое время Хьюго настоял на том, чтобы ворота открывались не с помощью пульта, а вручную. Нужно было набирать код непосредственно на панели. Таким образом он мог регулярно его менять. Пульт мог потеряться… или его могли продать тому, кто больше заплатит.