Она подъехала еще ближе, к самым воротам. Вспышки камер стали еще чаще, почти сливаясь в одну, и она не могла спрятать от них свое измученное лицо. Лора опустила стекло, чтобы набрать код, и репортеры закричали громче, стараясь привлечь ее внимание, чтобы сделать удачный кадр.
– Посмотрите сюда, леди Флетчер!
– Вам уже сообщили новости, леди Флетчер?
– Вам есть что сказать, Лора? – Видимо, этот журналист решил, что если назовет ее по имени, то у него будет больше шансов получить ответ. Несмотря на всеобщий ажиотаж, никто так и не сказал, что за новости ей должны были сообщить. Одно только это говорило само за себя.
Десятки камер запечатлели ее, усталую, испуганную и разбитую, и Лора знала наверняка, что завтра утром эти снимки появятся во всех газетах.
Объезжая чересчур разросшуюся живую изгородь возле дома, она почувствовала, что к горлу вдруг подкатила тошнота. Голова сильно закружилась. В доме ее ждала полиция, в этом Лора была уверена. У них был код от ворот – из соображений безопасности. Сейчас они точно внутри. Какого поведения они от нее ожидают? Уже давным-давно Лора отучилась реагировать на жизненные события естественным образом.
Поэтому она слегка удивилась, увидев единственного полицейского на ступеньках у входа в Эшбери-парк. Он казался маленьким на фоне массивных черных дверей. У него было настороженное лицо, и Лора видела, что он чувствует себя не в своей тарелке. Он быстро говорил что-то в рацию; очевидно, не ожидал, что ему придется разговаривать с ней самому.
Лора притормозила у входа. Полицейский сунул рацию в карман и кинулся к машине, чтобы открыть ей дверь, но опоздал.
– Леди Флетчер? Простите, мэм, мы не ожидали вас так рано. Меня оставили здесь на всякий случай, но старшие офицеры еще в пути. Предполагалось, что вас встретят в Станстеде, но…
Лора глубоко вздохнула.
– Все в порядке, офицер. – Ее голос слегка дрожал от напряжения. – Просто скажите мне, что случилось.
– Мы постарались сдержать напор этих зверюг. Журналистам запрещено разглашать информацию до тех пор, пока вы обо всем не узнаете, и они понимают, что лучше им держать язык за зубами. Никто из них ничего не сболтнул, нет?
– Мне и так понятно. Понятно, что случилось что-то очень нехорошее. Скажите мне.
– Может быть, нам лучше пройти в дом, мэм, и дождаться старших офицеров?
Лоре хотелось покончить со всем этим и остаться одной – так скоро, как только возможно. Она попыталась совладать с подступающей паникой.
– Дело в моем муже, да? Если бы произошло что-то настолько серьезное, он бы сам мне позвонил. А он не звонил. Хуже, чем то, что я думаю, быть просто не может…