— Иди подними его. Надо упредить.
— Братва, пожрать чё есть? — спросил Вангол, появившись среди зэков.
— Найдется пайка, — ответил Филин, кивнув Ванголу. — Присаживайся, разговор есть.
— Про что говорить будем?
— Про тебя…
— Я все сказал, больше нечего.
— Не бузи, бери ешь да слушай.
Вангол взял хлеб, кусок сала и, откусив, стал жадно жевать. При этом он не сводил глаз с Филина.
— Ищут тебя, кажись, браток, вертухаи. На следующей стоянке могут взять, что делать будешь?
— Откуда известно, что ищут?
— О тебе у хозяина люди разговор слышали.
Вангол проглотил прожеванное, отложил хлеб с салом.
— Хреново. Когда следующая остановка?
— Никто не знает, может, через час, а может, через пяток минут.
— Прыгать придется. — Вангол встал и взял в руку свой мешок.
Филин прошел вместе с Ванголом до двери теплушки. В щель неплотно задвинутой двери врывался упругий ветер.
— Погодь, тут мысль есть одна. В вагоне по списку семьдесят две души, ты семьдесят третий. Значится, ты как бы лишний, но мы так не думаем, думаем, у нас другой лишний, он и прыгнет вместо тебя. Шею свернет — не жалко, он и так живет взаймы, давно проигран, ради пайки держим. Самое главное — немец он, представляешь, Вангол?! Немец натуральный, а нашим прикидывался! Мы его вычислили, не гэпэушники, а мы! В лагерях он мозги всем запудрил, а тут мы его раскололи.
— И что?
— Не сдавать же его легавым. Пусть прыгает, выживет — выживет, разобьется, так и так подыхать. А ты с нами, щас тебе шевелюру-то снимут в три минуты, одежку подберем, и будешь как все.
— И что, в окопы, вшей кормить?
— Не, у нас другие планы. Прикроем тебя и вместе до Волги-матушки, а там на первой же станции вертухаев на перо — и гуляй братва.
— Ты что, Филин, с перьем на винтари пойдешь?
— У нас кое-что посерьезнее есть, — снизил голос вор. — Так как?
— А можно, Филин, я этого немца сам приголублю? Он ведь прыгать-то не захочет. Я его кольну и сброшу. Меньше чужих глаз это видеть будет, — перевел разговор с этой темы Вангол.
— Как хошь, дверь я тебе открою, уже темнеет. Глебушка притащит немца и отдаст тебе. Будь здесь.
Филин нырнул в темноту вагона и через какое-то время вернулся с подручным, который за шиворот приволок почти не подававшего признаков жизни абсолютно лысого худого человека. Вангол перехватил его у Глебушки и, когда тот ушел, кивнул Филину: «Отворяй».
Филин потянул проволоку, снимавшую запор снаружи, и, рванув на себя, откатил двери. Черный грохочущий проем раскрылся. Вангол сделал движение рукой, с блеснувшим в ней ножом, и вытолкнул уже было немца, но вдруг, будто зацепившись за него, тоже вывалился в проем. Все произошло мгновенно.