— Вот вроде и все, что я могу вам рассказать.. В общем, были неприятности...
Стоя посреди кабинета Дункэна, куда он поутру сопроводил Патрицию, Макнамара пытался бессвязно рассказать о своих злоключениях Джеку и Девиту. А те, небритые, с воспаленными глазами, слушали его, не произнося ни слова. Как только Патриция объявилась, хозяин «Гавайских пальм» отправил ее к себе, ограничившись тем, что сказал:
— Там будет видно...
Как всегда, когда Патриция оказывалась перед Джеком, ее охватил ужас. Она смогла только выдавить улыбку, взглянув на своего шотландца, перед тем как исчезнуть. Малькольм с грехом пополам закончил свой рассказ о ночной одиссее и замолк. Немного помолчав, Дункэн заявил:
— Вам повезло, Макнамара.
— Повезло?
— Нашелся свидетель, который подтвердил, что вас забрали шпики. А что, мисс Поттер вам очень нравится?
— Очень.
— А вы в курсе, что она практически моя жена?
— Да.
— И это вас не смущает?
— Нет.
— А именно?
— Я бы хотел увезти ее в Томинтоул и жениться на ней.
Джек ответил не сразу, а Девит, прекрасно знавший шефа, только по одному тому, как тот засопел, понял, что он с трудом сдерживается.
— Вам кажется нормальным, что она меня бросит?
— Я вам возмещу убытки, старина.
— Вы что, настолько богаты?
— Я в порядке.
— Послушайте, Малькольм, я не скрою от вас, что у нас с Патрицией в последнее время что-то разладилось... и, признаться, если она пожелает начать свою жизнь сначала с типом, подобным вам... может быть, я бы и согласился. Только эта Патриция стоила мне больших денег, особенно поначалу, чтобы создать ей имя...
— Если вы не заломите слишком большую цену...
— Мне нужна одна услуга... очень большая услуга... и достаточно опасная, не скрою.
— Да? Опасная до такой степени, что...
— Да.
Казалось, что шотландец заколебался.
— Если я вам окажу эту услугу, вы отпустите мисс Поттер?
— Даю слово.
— По рукам. И что нужно сделать, старина?
— Приходите ко мне сегодня в десять вечера, и мы все , обговорим.
Когда они убедились, что Макнамара ушел, Девит восторженно воскликнул:
— Это обалдеть, что водятся еще такие!
— Сразу видно, Питер, что вы не были никогда влюблены.
— Да уж, конечно, не до такой степени, чтобы поверить вам на слово, Джек.
— Именно это я и хотел сказать.
Патриции плохо спалось этим утром. Она прилегла, чтобы как-то восстановить силы, подточенные ночным пребыванием в полицейском участке. Как только она закрывала глаза, ей грезились пейзажи Шотландии. Она видела себя в твидовом костюме, сапогах, еле поспевающей за Малькольмом, который таскает ее по холмам, чтобы «показать» ветры своего края. Малькольм... Она уже не обманывала себя больше, что не любит этого великана-шотландца. Но она знала также, что не будет его женой, потому что Джек никогда не позволит этого. Бедный Малькольм, он воображает, что можно все устроить путем кулачного боя здесь, в Лондоне, точно так, как в Томинтоуле. Думая о том будущем, в котором ей отказывала судьба, она представляла себе, как бы в противовес, что же уготовано ей в ее предстоящей жизни по принуждению рядом с Джеком. Накатывала волна отвращения, и она всерьез подумывала о самоубийстве, до того воротило ее от теперешнего существования после встречи с Макнамарой... В конце концов она заснула тяжелым сном, где Малькольм во главе с отрядом шотландцев захватил квартал Сохо, чтобы се спасти. Она проснулась от собственного крика в тот момент, когда ее возлюбленный в разгар битвы схватил Дункэна за глотку и занес над ним шотландский меч