— О, дивный новый мир! — сказала Анжелина. — Мне не терпится посетить его.
— И наречь!
— Конечно.
Посадка прошла гладко, пассажиры ликовали, свинобразы вожделели свежих пастбищ. Как и все мы. Мы уже дожидались у нижнего шлюза, когда внутренний люк распахнулся. Я отвел глаза от темных помарок на пандусе; довольно напоминаний, хватит и бинтов у меня на коленях.
Как только внутренний люк загерметизировался, распахнулся внешний. Мы потянули носами свежий, жаркий, сырой воздух и ступили на пандус, а с него — на зеленую плоскую массу, устилающую землю.
— Жарковато, — охнула Анжелина. — Как в сауне…
— Вот! — воскликнул я.
— Что?
— Ты только что назвала планету. Сауна.
— Ты прав, годится. Пусть будет Сауна.
Наклонившись, я пригляделся к ковру, устилающему Сауну. Не трава, а пружинящая масса из стеблей и крохотных листочков. Сверху тонкие стебельки, снизу потолще. Она ровным слоем простиралась до узкого пляжа и синего океана по ту сторону.
— Доложитесь, — прозвучал голос капитана у меня в голове.
— Пока что все отлично, а планета отныне именуется Сауной.
— Отлично. Нам нужны пробы океанской воды. Только осторожно. Она горячая. Близ берега ровно сорок градусов без перепадов.
— Пойдет.
Я обернулся к Анжелине, вглядывавшейся в не столь уж отдаленную зеленую стену джунглей:
— Интересно, что там творится?
— Скоро узнаем, но сперва капитан хочет получить пробы воды.
Мы зашагали к океану и широкому пляжу. Мелкие волны разбивались о золотистый песок. Мы подошли к небольшой луже, оставленной приливом. Сбросив возле нее рюкзак, я извлек пробирку.
— Не нравится мне эта вода, — заметила Анжелина.
— Чем? Какая-то живность?
— Не то. Просто подойди.
Я подошел. В мелком конце лужи вода имела желтоватый оттенок. И лениво бурлила. От песка отрывались крохотные пузырьки, лопавшиеся на поверхности.
— Вроде бы кипит, — сказала Анжелина. — Будь осторожен.
Я послушался. Отложив пробирку, выудил пару пластиковых перчаток. И лишь надев их, погрузил пробирку в жидкость.
— С виду совсем безвредная, — заметил я, запечатывая пробирку.
— А ты полюбуйся на перчатки.
И действительно. Утратив прозрачность в тех местах, где погружались в воду, они стали молочно-белыми. Сунув пробу в рюкзак, я стащил перчатки, не давая мутному пластику коснуться моей кожи, и бросил их на песок.
— Первая инопланетная помойка, — сказал я. Никто из нас не улыбнулся.
— Давай-ка поглядим, что нам могут предложить деревья, — произнесла Анжелина. — Океана с меня хватит.
Шагая к джунглям, я начал мало-помалу осознавать, насколько они огромны. Ввысь возносились мощные деревья, достигавшие в высоту тридцати, а то и сорока метров. Вместо листьев у них имелись зеленые колючки. Толстые ближе к веткам, более тонкие к концам. Вроде живой колючей проволоки.