Юрий сверкнул глазами на сына:
– Ты откуда знаешь?
Тот лишь пожал плечами:
– Да все так поступают, каждый князь, как в город приходит, всех прежних прочь либо под замок, а выпускает только за выкуп.
– Андрей, надо всем объяснить, что я Киев не воевал и никого наказывать не буду, если только не тати и супротив меня ничего делать не будут…
Андрей посмотрел отцу в глаза долгим пристальным взглядом, хмыкнул:
– Не для пира та речь, отче, только мыслю, рано тебе радоваться, Изяслава ты не убил и в поруб не посадил.
– Сказал же: никого сажать не буду! – Но понял Юрий, что сын прав, не ко времени разговор затеян, до утра подождет, махнул рукой: – Ладно, завтра ратиться и ругаться будем, сегодня гуляем.
Юрий Владимирович будет при каждом удобном случае закатывать пиры, приглашая на них далеко не только бояр и лучших мужей. Это вызовет у бояр недовольство, а киевляне Долгорукого назовут любителем выпить и погулять. Было и такое, но меру-то князь всегда знал.
Киев гулял, кто-то, радуясь за нового, по словам суздальцев, доброго и щедрого князя, кто-то просто потому, что грех не погулять, если платы не спрашивают…
Но той же ночью во Владимир-Волынский, куда бежал Изяслав, отправился первый гонец с рассказом о том, что да как. Эти гонцы дорожку протопчут широкую, потому что прав был князь Андрей, Изяслав успокаиваться не собирался.
Утро застало князя стоящим над кручей подле Печерской обители, он смотрел вдаль, крепко задумавшись. Для Юрия Долгорукого начиналась новая жизнь, он пришел к тому, чего так жаждал и долго ждал, – стал Великим князем Киевским.
Он видел могучий Днепр, несущий свои воды далеко в Русское море, видел строго охраняющие его берега леса, вольно раскинувшиеся поля, видел Подол с его немолчным торгом, множество ладей у берега и по всей реке, теряющуюся вдали дорогу… Это был теперь его Киев, его река и его дорога.
Юрий Владимирович тогда еще не ведал, но догадывался, что жизнь отныне будет еще более беспокойной, чем была до сих пор. Изяслав не даст покоя Долгорукому, снова и снова воюя против него. Еще дважды будет уходить из Киева Юрий Владимирович и дважды возвращаться. Но возвращения уже не будут столь торжественными, хотя и бегства позорными тоже.
Одной из серьезных помех для Долгорукого неожиданно станет старший брат, Вячеслав, который до сих пор тихо сидел в Турове, словно забыв, что в мире есть Киев. Но стоило брату одолеть Изяслава, как Вячеслав появился снова с напоминанием, что, вообще-то, его очередь на Великое княжение. Конечно, отдать ему Киев, который получил с таким трудом, Долгорукий не сможет и посадит в Вышгороде, дав повод Изяславичу вдруг начать бороться за… обиженного дядю!