– Грелка у них не выросла, чтобы меня… хм… это самое. И потом, вы же не по блядям на ней поедете, а на фронт. Так?
– Ну да.
– Тогда чего я буду переживать? Но расписку напиши.
– Какой разговор, сделаю! – Медведик крикнул сидящим у стены станции бойцам. – Барабаш, подойди!
– Да, товарищ старший сотник? – Матвей, поддерживая репутацию непобедимых и донельзя засекреченных пластунов, подошёл неторопливо, но с готовой к стрельбе огнеплюйкой. – Кого-нибудь нужно расстрелять?
– А в рыло? – вскинулся однорукий комендант.
– Я не тебя имел в виду, – отмахнулся бывший старший десятник. – Даже вовсе наоборот, помочь хотел.
– К кагулам такую помощь.
– Не ругайтесь, – Медведик отвлёк обоих от разгорающегося спора. – Матвей, принимай механизьму.
– Эту?
– Видишь здесь другую?
Минут через двадцать сияющий, как начищенная монетка, Михась Кочик докладывал командиру о результатах осмотра полученного в подарок средства передвижения:
– Вот это мощь, товарищ старший сотник! Питание двигателя сразу от восьми стандартных кристаллов, а зарядка рассчитана на две недели непрерывной работы.
– Откуда знаешь?
– Там подробное наставление, это же опытный образец.
– Ну и ладно. Ездить на нём сможешь?
– Конечно! – Михась изобразил лёгкую обиду от сомнений в его способностях. – Не сложнее планера, даже ускорителей нет.
– Нам же не летать.
– Я могу попробовать.
– Что попробовать?
– Если будет нужный инструмент, кое-какие материалы и вообще…
Старший сотник тяжело вздохнул и закрыл глаза, стараясь не поддаться вскипающему раздражению. Не для того он бросил тёплое и вполне безопасное местечко в тылу, чтобы выслушивать идиотские предложения. Это начальник, причём очень большой начальник, может позволить себе казаться полным дураком, а подчинённым такое по званию не положено.
– Никаких полётов, мать..! Платформу прицепили?
– Так точно, прицепили.
– Тогда какого кагульего хрена мы до сих пор не выехали? Заместитель, давай команду на погрузку!
Михась убежал, опасливо оглядываясь, а подошедший комендант уважительно заметил:
– Строго у вас.
– Нормально, – отмахнулся Медведик. – Пойдём, десятник, я тебе расписку напишу. Или обойдёмся без неё?
– В наше время без бумаги никак, – усмехнулся тот. – Грамотно прикрытая задница – первейшее дело.
От станции самоходов до Масюковщины четыреста с лишним вёрст, и Вольдемар искренне недоумевал. Почему их направили именно туда, а не куда-нибудь поближе. Как будто нет в округе других частей. Ну не помрёт же командир формирующегося полка без одной-единственной манипулы? И от фронта там далеко, и перспективных направлений для наступления нет. Куда наступать, если петляющая, как вышедший из трактира пьяница, Свислочь не даёт оперативного простора? Замучаешься переправы наводить через каждые пятнадцать-двадцать вёрст. А устье зловредной речки, впадающей в Северное море, вообще славится непроходимыми болотами – летом комары такие, что сапог прокусывают и хлеб воруют. Вчетвером горбушку свободно поднимают, стоит только зазеваться.